– Понятно. Если я понадоблюсь, вам стоит только сообщить.

– Такси у подъезда, мисс.

– Как-нибудь я попрошу вас рассказать мне о разводе, – уронила, прощаясь, Динни.

В автомобиле она принялась ломать себе голову, что делать, если дверь не откроют, и как быть, если, войдя в дом, она застанет там Корвена. Девушка остановила машину на углу Мелтон-Мьюз.

– Подождите, пожалуйста, здесь. Я вернусь через несколько минут и скажу, нужны вы мне ещё или нет.

Переулок, тихий, как заводь, был тёмен и неприветлив.

"Словно наша жизнь", – подумала Динни и потянула к себе изукрашенную ручку звонка. Послышалось одинокое позвякивание, затем всё смолкло. Девушка дёрнула ещё несколько раз, потом отошла от двери и взглянула на окна. Шторы, – она помнит, какие они плотные, – спущены, горит ли за ними свет – угадать невозможно. Она позвонила ещё раз, затем прибегла к дверному молотку и прислушалась, затаив дыхание. Опять ни звука! Наконец, растерянная и встревоженная, она вернулась к машине и дала шофёру адрес "Бристоля": Клер говорила, что Корвен остановился в этом отеле. Конечно, исчезновение сестры можно объяснить хоть дюжиной причин, но почему Клер не предупредила их? Ведь в городе есть телефон. Половина одиннадцатого! Теперь та, наверно, уже позвонила.

Такси подкатило к отелю.

– Подождите, пожалуйста.

Девушка вошла в умеренно раззолоченный холл и нерешительно остановилась: для семейных сцен обстановка явно неподходящая.

– Что угодно мадам? – раздался рядом с ней голос мальчика-рассыльного.

– Не могли бы вы узнать, здесь ли мой зять сэр Джералд Корвен?

Что она скажет, если его вызовут? Она, взглянула в зеркало, где отражалась её фигура в вечернем туалете, и удивилась, что стоит прямо; у неё было такое ощущение, будто она вся извивается и корчится. Но Джерри не оказалось ни в номере, ни в общих помещениях. Динни вернулась к машине:

– Обратно на Маунт-стрит, пожалуйста.

Дорнфорд и Эдриен ушли, дядя и тётка играли в пикет.

– Ну что, Динни?

– Я не могла попасть в квартиру. В отеле его нет.

– Ты и там была?

– Да. Ничего другого мне в голову не пришло.

Сэр Лоренс поднялся:

– Пойду позвоню в Бэртон-клуб.

Динни подсела к тётке:

– Я чувствую, что с Клер что-то стряслось. Она всегда такая точная.

– Похищена или заперта, – объявила леди Монт. – В молодости я слышала об одной такой истории. Томсон или Уотсон, – словом, нечто похожее. Был ужасный шум. Habeas corpus или что-то в этом роде. Теперь мужьям такого не разрешают. Ну как, Лоренс?

– Он ушёл из клуба в пять часов. Придётся ждать до утра. Клер могла просто забыть, или у неё переменились планы на вечер.

– Но она же сказала мистеру Дорнфорду, что ещё увидится с ним.

– Она увидится – завтра утром. Бесполезно ломать себе голову, Динни.

Динни поднялась в свою комнату, но раздеваться не стала. Сделала ли она всё, что в её силах? Ночь для ноября сравнительно светлая и тёплая. До Мелтон-Мьюз, этой тихой заводи, каких-нибудь четверть мили. А что, если тихонько выбраться из дома и ещё раз сходить туда?

Девушка сбросила вечернее платье, надела уличное, шляпу, шубку и прокралась по лестнице. В холле было темно. Она бесшумно отодвинула засов, вышла на улицу и направилась к Мьюз. Добралась до переулка, куда на ночь загнали несколько машин, и увидела свет в верхних окнах дома N 2. Они были открыты, шторы подняты. Динни позвонила.

Через несколько секунд Клер в халате открыла ей дверь:

– Динни, это ты звонила раньше?

– Нет.

– Жалею, что не могла впустить тебя. Идём наверх.

Клер первой поднялась по винтовой лесенке, Динни последовала за ней.

Наверху горел яркий свет и было тепло. Дверь крошечной туалетной распахнута, кушетка в беспорядке. Клер посмотрела на сестру вызывающими и несчастными глазами:

– Да. У меня был Джерри. Ушёл всего минут десять назад.

Динни с ужасом почувствовала, как по спине у неё побежали мурашки.

– В конце концов он же приехал издалека, – продолжала Клер. – Как мило с твоей стороны, Динни, так беспокоиться обо мне!

– Девочка моя!..

– Он поджидал у дверей, когда я вернусь. Я, идиотка, впустила его, а потом… Впрочем, это пустяки. Я постараюсь, чтобы это не повторилось.

– Остаться мне с тобой?

– Нет, не надо. Но выпей чаю. Я как раз заварила. Динни, об этом никто не должен знать.

– Ещё бы! Я скажу, что у тебя ужасно разболелась голова и ты не смогла выйти позвонить.

За чаем Динни спросила:

– Это не меняет твои планы?

– Бог с тобой! Конечно, нет!