– Не смешно. Я бы на твоем месте даже в шутку так не говорила!

– А я и не шучу. Андрей влюбился в нее! – Кира отодвинула маленькую пузатую чашечку с горячим зспрессо.– Он сам мне признался...

– Кира, Кира, не перегибай палку. Этого быть не может, – Вика тут же потянула чашку к себе и сделала несколько поспешных глотков.– Да он просто позлить тебя хотел!

– Не знаю, что она с ним сотворила, но в этом я уверена – он в нее безнадежно влюблен... И ничего с этим уже не поделаешь...

Безысходные нотки в голосе Киры, ее бессильно сложенные на коленях руки потрясли Викторию. Нет! Она не позволит подруге сдаться вот так вот за здорово живешь!

– Кира, послушай! Это же... Твой Андрей! Он красивый, богатый... Когда-нибудь он вернет «Zimaletto»... В конце концов, Жданов по праву принадлежит тебе! Ты не можешь его просто так взять и отдать. Надо за него бороться!

– Маргарита Рудольфовна тоже так говорит, – Кира, не меняя позы, смотрела в стену где-то над Викиным предплечьем. Казалось, еще немного – и из ее глаз потоком хлынут слезы.– Я боролась... Боролась, боролась и устала. Что-то во мне перегорело, сломалось... В конце концов, у меня тоже есть чувство собственного достоинства!

– Но ведь ты все равно любишь его? Кира задумалась и неохотно кивнула.

– Знаешь, у мужиков бывают такие заскоки! Может, его на экзотику потянуло... Но это же не серьезно, Кирочка! Жданов рядом, тебе только несколько шагов надо сделать! Приложить небольшое усилие. И все! Ну кто Пушкарева по сравнению с тобой? Ха-ха, смешно сравнивать, – Вика приосанилась и оценивающе оглядела собственное отражение в глянцевой створке шкафа.– Конечно, если бы я была на месте Кати, тогда другое дело... с сильным соперником бороться тяжело...

Кира наконец улыбнулась и иронично подытожила:

– Большое спасибо за твои советы, Вика. Если бы ты мне не напоминала каждый день про два курса экономического факультета МГИМО, я бы подумала, что тебя выгнали с психологического!

Акционеры молча наблюдали за тем, как Андрей Жданов входит в конференц-зал: кто с сочувствием, кто с призрением или неприязнью. Слишком яркие следы оставило на нем вчерашнее приключение – пьяная драка в ресторане. Губа была рассечена, на отекшей щеке красовался еще свежий кровоподтек, руки мелко дрожали, наводя на мысль о похмельном синдроме, а глаза покраснели от бессонницы. Вопреки тому, что Жданов успел сменить костюм, вид у него был потрепанный и неопрятный.

– Боже мой, Андрюша! – наконец вскрикнула Маргарита Рудольфовна.

– Добрый день, Андрей Павлович. Спасибо, что снизошли до нас, – скривил губы в саркастичной улыбке при виде опустившегося до пьянства и драк сына Павел Олегович.

– Наоборот, я до вас поднялся... на лифте, – попытался отшутиться тот.

– Не буду спрашивать, где ты провел ночь. Это твое личное дело. Меня интересует другое: когда появится Пушкарева? – решил вернуть собранию деловую тональность Павел Олегович.

– Она не появится. Вместо нее придет Зорькин, – Андрей устало опустился на стул и кивнул на приоткрывшуюся дверь: сквозь узкую щель боязливо протискивался Николай.

– Здравствуйте! Простите...

– Опять вы? – гневно вскинул брови Александр Воропаев.– Где Пушкарева? Ей особое приглашение нужно?

– Мне очень жаль, но, к сожалению, Екатерины Валерьевны нет в городе, – Зорькин пытался говорить весомо, то и дело поправляя то очки, то галстук.

– То есть как?!

– Выходит, мы опять собрались впустую...

– Это уже выходит за рамки приличия, молодой человек!

– Но хотя бы позвонить она могла?! – негодовали акционеры.

– Конечно, могла. Но... не позвонила, – только и мог развести руками Николай.

– Хватит юлить. Давайте начистоту, сколько она хочет получить? – Воропаев разглядывал Зорькина сквозь прищуренные веки, как сквозь щель прицела.

– За что? – не понял наивный Коля.

– За обратный билет! Отступные... – отрезал Александр.

– Александр Юрьевич полагает, что Катя хочет денег за то, что вернет нам фирму, – пояснил Зорькину Павел Олегович.

– Катя? Да вы что? Ей такое и в голову не придет. Она скоро приедет. И подпишет все, что хотите...

– Господин Зорькин, вы должны понимать, что мы хотим. А именно, остановить судебный процесс между «Ника-модой» и «Zimaletto». Без подписи госпожи Пушкаревой это невозможно! А время поджимает, – строго сказал Павел Олегович.

– А им торопиться некуда. В их интересах дождаться конца процесса, и у «Zimaletto» появятся новые владельцы, – цинично хмыкнул Воропаев.

– Да Кате эта ваша фирма даром не нужна! Она просто уехала по делам... – робко оправдывался Зорькин.

– Уехала так далеко, что даже позвонить ей нельзя? – удивилась даже невозмутимая Маргарита Рудольфовна.

– Ну что ж, позиция госпожи Пушкаревой мне понятна, – посуровел Павел Олегович.– Мы вас больше не задерживаем, господин Зорькин.

– Только помните, молодой человек, с рук вам это не сойдет! – кинул ему вслед Воропаев.