– Что будет дальше?

Крэг знал, что это запрещенный прием, но все глубже и глубже всаживал нож в рану, а его жертва пока даже не подозревала об этом. Впрочем, терять ему нечего: как только закончится их путешествие, она в любом случае захочет его повесить. Отбросив всякую осторожность, Крэг решил идти до конца, не думая о последствиях.

– Я говорю о нас с тобой. Что будет дальше? – Он смотрел ей прямо в глаза, требуя ответа.

– Н-ну… – запинаясь, проговорила Блэр, – я… не знаю. Все зависит от обстоятельств. Ведь мне неизвестно, какие преступления ты совершил и на кого ты работаешь. Скорее всего тебе придется отсидеть какое-то время в тюрьме.

– А ты будешь меня ждать?

Крэг Тейлор задавал свои вопросы в лоб, и испуганная, растерянная Блэр никак не могла увильнуть от ответов. Только что она пыталась вселить в него силы для решительного поступка, а теперь сама чувствовала себя слабой и беспомощной.

Но это быстро прошло.

– Да, – сказала она, почти не задумываясь.

Она любит его и готова на все. Ей уже доводилось страдать во имя любви. Однако даже сладостная любовь прошлого была ничто в сравнении с этим всепоглощающим чувством. Блэр верила, что выдержит любые испытания. Он отдавал себя в ее власть, доверял ей, и самое меньшее, что она могла для него сделать, – это дать ответное обещание. Теперь все козыри были у нее, и Крэг нуждался в ее поддержке.

– Да, – повторила девушка, твердо уверенная в том, что он ее любит: еще бы, ведь он решился ради нее на такой шаг! – Да, я буду тебя ждать.

– А если твой отец этого не одобрит? Вряд ли ему понравится, что его дочь связалась с уголовником.

«Боже мой, – мысленно ужаснулся Крэг, – что я несу?» Но ему хотелось услышать ее ответ, и он не жалел об обмане, ибо его ждала сказочная награда – еще несколько дней с Блэр.

– Эндрю Хантингтон мне не указ, я живу своим умом, – спокойно ответила она.

«Ну, с этим можно поспорить». – Крэг с трудом сдержал ироничную усмешку. Посерьезнее, иначе все пропало.

– Подумай хорошенько, Блэр, – мягко сказал он, – подумай, кто ты и кто я. Подумай о своей семье и друзьях. Ведь я буду бывшим зеком. Сможешь ли ты с этим примириться?

Но отчаявшаяся женщина, которая совсем недавно хотела его застрелить, уступила место другой – решительной, уверенной в себе. Блэр знала, чего хочет.

– Прошлое меня не волнует. Важно то, что ты решил исправиться. Моя семья – это мой отец. Он любит меня, значит, примет и тебя. Он, как и я, судит о людях не по их прошлому, а по тому, что они собой представляют. Мои друзья станут твоими друзьями. Если ты серьезно хочешь начать жить сначала, то можешь не переживать: я смогу примириться со всем.

У Крэга было такое чувство, будто он попал в яму, которую сам же и вырыл. Он был покорен решительностью и внутренней красотой своей любимой, но не жалел о том, что вызвал ее на откровенность.

Крэг потянулся к ней. Его руки – большие, сильные руки, которые ломали толстые сучья и крушили кирпич, – дрожали. Он коснулся пальцами ее волос, осторожно провел рукой по щеке…

– Блэр… – прошептал он.

Она схватила его за руку.

– Нет, Крэг, – умоляюще проговорила девушка, и в глазах ее снова блеснули слезы.

– Я думал, ты меня любишь.

– Да, я люблю тебя. – Она обхватила ладонями руку, которая ласкала ее с таким благоговением. – Но я еще боюсь. Нам надо поскорей попасть в большой город, а оттуда я позвоню в Вашингтон.

Крэг сердито отдернул руку.

– Я сказал, что повинюсь перед твоим отцом, когда привезу тебя домой. Осталось всего несколько дней – два с половиной, если точно.

Сначала Блэр растерялась, потом сердце ее накрыло темное облако сомнения и страха. А что, если это всего лишь очередная хитрость? Вдруг он обманывает ее, чтобы позабавиться в оставшееся время?

– А какая разница? – резко спросила она. – Если ты решил повиниться, почему не сделать это прямо сейчас?

Крэг не ответил. Он прошел в камбуз, выплеснул из кофейника холодный кофе и начал готовить новый. Поставив кофейник на горящую конфорку, он обернулся к Блэр. По его лицу было видно, что он принял решение.

– Дорогая, – сказал он с убийственным спокойствием, от которого по телу девушки побежали мурашки. Она поняла, что он говорит искренне. – Ради твоей безопасности, – а может быть, и не только твоей, – мы должны плыть до Белиза, не заходя ни в какие населенные пункты. Клянусь, что, когда мы туда попадем, я вместе с тобой пойду к твоему отцу. Ты должна с этим смириться. Пока это все, что я могу тебе обещать, и все, что могу сделать.

Блэр смотрела на него в упор, понимая, что больше ничего не добьется. Ей было знакомо это упрямое, замкнутое выражение его сурового лица. Она первая отвела глаза.

– Полагаю, я мало что могу сделать? – тихо спросила она.

– Да, это так, – отозвался Крэг, – но ты можешь по-прежнему мне доверять.

Блэр покачала головой, как будто мысль о том, чтобы ему доверять, до сих пор казалась ей сущим безумием.

– Что ж, наверное, я тебе доверяю.

– Ты можешь сделать еще кое-что, – подсказал Крэг.