Тут меня постигло еще одно разочарование: встречать меня приехал не экипаж призраков, а обычная карета. И вдруг мне показалось, что в замке меня никто не ждет, но я тут же поняла, что эти мысли – чистой воды ребячество.

Хуже было то, что почему-то я чувствовала себя такой беззащитной, словно была беглой преступницей, которая возвращается не на место преступления, а в тюрьму, где будет отбывать наказание; будто осудили меня по ложному обвинению, но я все равно была виновата, хотя в чем – не знала сама. Я почувствовала себя несчастной и беззащитной беглянкой, которую поймали и везут обратно в тюрьму.

Я посмотрела на кучера – моего конвоира – и попыталась улыбнуться, но вышло это как-то натянуто, и он не улыбнулся в ответ.

Вокруг было тихо и пустынно, гравий хрустел неестественно громко, неспокойно дул ветер. Ослепительно белый свет резал глаза, так что приходилось все время щуриться. В голове навязчивый голос твердил: «Пустите меня! Не хочу! Не хочу…»

Кучер раскрыл дверцу, и я села в карету.

Когда мы проезжали мимо конюшни, в дверном проеме я заметила белую лошадь, она стояла так же неподвижно, как когда я увидела ее в первый раз. От этого я немножко успокоилась. Когда мы подъехали к сараю, я успокоилась еще больше, и хотя окошечко наверху было закрыто, лицо Арильда встало у меня перед глазами, точно так же как я мысленно увидела Розильду, когда в дверном проеме показалась белая лошадь. Как только мы миновали жаворонковый бор и на горизонте появился замок, у меня внутри все задрожало, но в то же время мне не терпелось поскорее приехать, с каждой секундой нетерпение росло, а карета медленно катилась вверх по склону к воротам замка.

У ворот меня тоже никто не ждал. Двери за мной закрылись, я достала дорожную сумку и пошла в замок.

Все пути к отступлению отрезаны. Теперь я здесь, и никуда мне отсюда не деться.

Мой дом и семья тотчас оказались далеко позади, словно их вовсе и не было. Я поняла, что мне опять придется о них забыть. И то письмо с объяснениями никогда не будет написано.

Первым, кого я повстречала, была Амалия. Она ждала возле моей комнаты; увидев меня, она молча подошла. Поставив сумку на пол, я протянула Амалии руку.

– Добро пожаловать, милая Берта!

– Спасибо.

Так же как и перед отъездом, она взяла меня за руки и долго смотрела в глаза, взгляд ее излучал искреннее дружелюбие. У меня возникло чувство, что Амалия по-прежнему мне доверяет, и сейчас она хочет об этом сказать. Но она не нуждалась в словах. Если она вообще что-нибудь знала о пропаже Розильдиных блокнотов, значит, таким образом она выражала свое отношение к подозрениям в мой адрес.

Мы пожали друг другу руки. Я вошла к себе, быстро разобрала сумку, вымылась, переоделась и пошла искать Каролину.

Но вместо нее я натолкнулась на Арильда.

Я поняла, что, как и Амалия, он ждал меня. Он сидел на скамье в коридоре возле моей комнаты и читал. Увидев меня, Арильд улыбнулся. Он даже не пытался скрыть, что ждал меня.

– Я знал, что в конце концов вы обязательно вернетесь.

Я вспомнила про «Дневник одного мечтателя», который Арильд дал мне почитать в поезде. Я его так и не прочитала. И «Дона Карлоса» я тоже прочесть не успела. Дома мне не хотелось думать о замке, и поэтому я позабыла про книги, но, разумеется, привезла их обратно. Я хотела сказать ему об этом, но он встал, закрыл свою книгу и предложил прогуляться.

Наверно, он чего-то хотел от меня, но сначала мне нужно было поговорить с Каролиной. Хотя теперь уж ничего не поделаешь, и я согласилась.

– Мы пойдем в розовый сад или в парк?

– Как вам будет угодно.

– Тогда в парк, там можно погулять подольше.

Выйдя из замка, мы направились в парк.

– Приятно снова оказаться в Замке Роз?

– Да… спасибо.

Он робко посмотрел на меня.

– Это действительно так?

Я промолчала. Я покраснела, внезапно к горлу подкатился комок.

– Вы в этом сомневаетесь?

– Прошло столько времени, прежде чем вы вернулись обратно.

– Да, так получилось.

– Я думал, что вы уехали только на выходные.

– Я тоже так думала.

Я чувствовала, что Арильд все время смотрит на меня, но не решалась встретиться с ним взглядом.

– Берта, вы можете быть со мной совершенно откровенны.

Он говорил так дружелюбно, с таким пониманием, что в конце концов я осмелилась посмотреть на него и увидела, что его глаза излучают те же дружелюбие и понимание, что и голос. Я не могла ему соврать.

– Так странно, я сама себя не понимаю.

– Правда?

– Мне действительно не хотелось отсюда уезжать. Я словно боялась, что мне не захочется возвращаться обратно…

Я прикусила губу. Сказанное было чистой правдой. Я только сейчас поняла, как все обстоит на самом деле. Я вовсе не имела в виду, что у меня не получится вернуться обратно. Нет, дело в том, что я боялась, что сама не захочу возвращаться. И только сейчас я поняла это в полной мере.

Я осторожно посмотрела на Арильда, его глаза излучали все то же понимание.