Шрифт:
Судьбу же проекта ВР-190 определит тот же Сергей Павлович Королев.
– У этого направления нет перспективы, – скажет он, – нужны корабли для полетов вокруг Земли. Короткие визиты в космос эффектны, но большого значения для науки и космонавтики не имеют… Я за орбитальный полет человека.
Картошка не уродилась, и теперь предстояло пережить еще одну суровую зиму. А семья и так еле-еле сводила концы с концами.
На родительские собрания в школу обычно приходила Анна Тимофеевна.
– А мой-то как? – спрашивала она учительницу.
– Способный. Ему учиться надо…
– Задумал он школу оставить, – сказала Анна Тимофеевна, – тяжко нам, в ремесленное хочет… Дети нынче рано самостоятельными становятся. Мы мешать не станем. В Москве дядя, поможет…
Но в ремесленное училище Юрий Гагарин поступит позже. Мал еще был он осенью 47-года, когда стартовала первая баллистическая…
До его полета в космос оставалось 13 лет 5 месяцев и 24 дня.
ЗИМА 1955
12 февраля 1955 года было принято решение о строительстве космодрома.
Юрий сдал зачеты неплохо: начальник аэроклуба назвал его в числе прилежных пилотов.
Курсантов разбили па летные группы – Гагарин был назначен в шестую. Скоро полеты.
Гагарин заканчивал техникум. Его профессия: техник-литейщик.
В 1949 году после шести классов он поступил в Люберецкое ремесленное училище., Семье было тяжело, и Юрию пришлось начать рано свою трудовую жизнь.
«Было жаль годы, загубленные зря при фашистской оккупации, – вспоминал Ю. Гагарин. – Я мечтал окончить какой-нибудь техникум, поступить в институт, стать инженером. Но для поступления в институт требовалось среднее образование. Вместе со своими товарищами я поступил в седьмой класс люберецкой вечерней школы № 1. Трудновато было. Надо и на заводе работать, и теоретическую учебу в ремесленном сочетать с занятиями в седьмом классе. Преподаватели и здесь попались хорошие. На преподавателей мне везло всю жизнь… И тут мне сказали: можно поступить в Саратовский индустриальный техникум по литейной специальности. Мы получили бесплатные билеты, сели в поезд и махнули на Волгу, где никто из нас еще не был».
На этой станции вышел единственный пассажир. Поезд останавливался лишь на минуту, проводник даже не сошел с площадки.
– Там начальник станции. – Он показал в сторону будки, прилепившейся у насыпи.
Поезд мягко набрал скорость, красные огни последнего вагона были видны долго.
– Товарищ, вы отстали от поезда? – вдруг услышал он. Начальник станции стоял рядом, в руках он держал чайник. Железнодорожная форма была уже изрядно потрепана, видно, не первый год он здесь. – Не волнуйтесь, через два часа будет скорый, я посажу вас. Могу даже в мягкий. – Начальник станции демонстрировал свое могущество.
– Спасибо, – поблагодарил приезжий, – в вагоне было страшно жарко, дышать нечем, вот я и выбрался на свежий воздух…
Железнодорожник был сообразительным человеком, он догадался, что расспросы излишни.
– Мне сказали, что у вас я смогу переночевать, не так ли?
– Я один живу, – ответил начальник станции, – устрою, конечно.
Утром к поезду, который прибывал в 11 часов, вышли вместе. На станции сошли еще двое.
Неподалеку располагался «табор» геологов. Трое приезжих направились к нему напрямую через степь. У одной из землянок стоял «газик». Навстречу приезжим вышел начальник геологической партии.
– Жду вас, – сказал он. – Позвольте документы? Он убедился, что перед ним те люди, о которых ему сообщили.
«Газик» быстро домчал их к топографической вышке. Начальник геологической партии показал, где находятся песчаный карьер и скважины.
– А каменные карьеры? – поинтересовался один из приезжих.
– Местных стройматериалов нет, – ответил геолог. – Машина, как приказано, поступает в ваше распоряжение, – добавил он. – Мне нужна расписка, и я уезжаю.
Через несколько дней, исколесив округу на «газике», стали собираться в Москву и трое приезжих. От них требовали срочного доклада об особенностях района, примыкающего к этой небольшой, затерянной в казахстанских степях станции. Именно здесь вскоре должны были развернуться события, которые потомки определят лаконично: подвиг строителей Байконура.
Шубников слушал главного инженера проекта сначала не очень внимательно. Достаточно ему было глянуть на схему, как стало понятно, что люди, стоящие перед ним, невероятные… фантазеры. Да, да именно фантазеры! Столь огромный объем строительных работ и всего за два года?! Без подготовительного периода, без материалов, без дорог и коммуникаций, в пустыне…
– Прежде всего нужна вода и дороги, – заметил он.
– Конечно, – согласился главный инженер проекта, – но сейчас речь идет о тех сооружениях, без которых мы работать не можем.