– Может, попрыгаем, а? – спросила Тесса у гнедого, направляя его на низкое препятствие внутри загона. Нимб перемахнул барьер, и девушка направила его к следующему, который он тоже взял без труда. Затем взял еще три, более высоких, после чего Тесса пустила его в галоп, несколько раз объехала по периметру загона и рысью подъехала к воротам.

Ей показалось, что кузен и дядя о чем-то спорят.

– Это ненормально, – говорил Гарольд. – Я готов, но… – Дядя Мерсер кивнул в сторону Тессы, и Гарольд умолк.

– Кажется, у тебя не будет проблем с этим жеребцом в понедельник, – произнес дядя, когда Тесса подъехала ближе.

– Возможно, – ответила девушка, – но вы видели, как он вел себя до этого. На охоте будет очень много незнакомых людей и лошадей. Думаете, он никого не ранит?

Гарольд сплюнул.

– Ему просто нужна твердая рука. Не правда ли, Нимб? – Но только молодой человек протянул руку к уздечке, как конь прижал уши, однако, услышав ободряющий шепот Тессы, подпустил к себе тренера.

– Доброе отношение гораздо эффективнее твоих методов, Гарольд, – возразила Тесса, спрыгнув на землю.

Нимб вел себя намного спокойнее вдали от Гарольда с его никуда не годными методами и грубыми замашками. Она вспомнила события прошлого вечера и брыкающегося Зефира. К счастью, он довольно быстро успокоился и не успел ранить ни себя, ни лорда Энтони. Тесса прогнала воспоминания прочь.

– Кто из нас тренер, ты или я? – спросил Гарольд. Он всегда задавал этот вопрос, когда Тесса пыталась дать ему совет. – Не забывай, что мой дед был непревзойденным тренером.

Это была чистая правда. Однако Тесса не стала напоминать, что Стонтон Эмери приходился дедом и ей.

– Да, Гарольд, я знаю, – примирительно ответила она. Долгий опыт общения, с двоюродным братом убедил ее, что споры с ним чреваты неприятностями. Он мог пожаловаться ее отцу, и тот запретил бы ей посещать конюшни. А она и так проводила там всего час или два в день.

– Я лучше пойду домой.

Тесса уже почувствовала, как в ее душе начали сгущаться сумерки – ведь она уходила прочь от конюшен, единственного источника ее счастья. Сделав несколько шагов, девушка остановилась и обернулась.

– Дядя Мерсер, я поеду на охоту, если вам удастся убедить отца.

Дядя кивнул, а Тесса направилась к дому, гоня от себя дурные предчувствия. Если ничего не изменится, поездка на охоту даст ей возможность проводить больше времени с лошадьми, а это дорогого стоило.

– Поторопись, Сторми, – крикнул Энтони, сидя верхом на Пепле. – Охота начинается через полчаса, не хотелось бы оказаться в хвосте.

Из конюшни на своем гнедом появился сэр Чарлз.

– Прошу прощения. Мне нужно было подтянуть стремена. Как-никак начало сезона.

– Прибереги свои извинения для другого случая, – произнес Раш. – А теперь отправляемся. Нам еще минут десять ехать до поля.

Дюжина членов клуба «Одд сок» пустили своих коней быстрым галопом в предвкушении предстоящей охоты. Энтони буквально дрожал от желания быстрее оказаться на охоте. Охота на животных отличалась от бесцельных скачек по полям и лугам. Ради этого стоило жить.

Друзья полностью разделяли энтузиазм Энтони. Это было понятно по беспрестанной болтовне и песнопению. Вскоре до их слуха донеслись предвестники волнующего действа: громкие мужские голоса, ржание возбужденных лошадей, визг и лай гончих, с нетерпением ожидающих начала охоты. Друзья выехали на лужайку, и перед глазами замелькали красные рединготы и черные цилиндры.

– Привет, Смит, – обратился Энтони к мастеру, заправлявшему происходящим. – Хороши в этом году своры?

Томас Эштон Смит, открывавший в качестве мастера свой вот уже одиннадцатый сезон охоты на лис, усмехнулся.

– Лучше, чем когда бы то ни было, лорд Энтони. Они непременно загонят для нас зверя. Мы уже наметили три норы.

Тор и Раш подъехали к Смиту, чтобы кое-что обсудить с ним и одним из его выжлятников [3] . Тор увлекался разведением гончих и поэтому живо интересовался последними случками и полученным от них потомством.

Энтони послушал несколько минут, а потом поехал проверить своего гунтера Фаро, на которого собирался пересесть, когда охотники достигнут первого укрытия. Впрочем, в этом не было необходимости, потому что такого отличного скакуна, как Фаро, не мог утомить короткий переезд к скоплению низкорослых деревьев или кустарника, где, скорее всего, находилось убежище лисицы. В последние несколько лет стало традицией подъезжать к укрытию на одном коне, а на время охоты пересаживаться на другого. Пепел и Фаро были необыкновенными животными и еще ни разу не подвели своего хозяина.