Долли робко кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание.

– Ты имеешь в виду что-то вроде фасонов для одежды или чертежей для приборов?

Скай скривила губы, но не удивилась. В глубине души она еще оставалась подростком, всегда готовым услышать от взрослых какую-нибудь глупость или гадость. Но девушка сдержалась и снизошла до объяснений:

– Программное обеспечение – это инструкции, которые говорят компьютеру, как ему работать. Компания «Майкрософт» выпускает программное обеспечение для будущих персональных компьютеров.

Агнес нервно хихикнула.

– Персональные компьютеры? Звучит очень противоречиво. А если проще, так не бывает, – сказала она.

– Они новые, – терпеливо объяснила Скай. – Они маленькие и помещаются на столах. Через несколько лет они появятся на всех столах страны. И все будут пользоваться программами компании «Майкрософт».

– Почему именно этой компании? – не унималась Агнес.

– Никто этого пока не знает, но через десять дней компания «IBM» собирается объявить, что они готовят к выпуску персональные компьютеры, все программное обеспечение которых будет куплено у компании «Майкрософт». И если мы сейчас успеем купить их акции, мы станем невероятно богатыми.

Какое-то время все молча смотрели на Скай, изредка бросая взгляды друг на друга. Скай села на стул, открыла папку, которую до этого положила на стол, и достала фотокопию газетной статьи под названием «Энтузиасты голосуют за персональные компьютеры».

Женщинам предстоял еще очень длинный путь. Но у них в шляпе был розовый гениальный кролик по имени Скай.

Купив на двадцать тысяч долларов акции компании «Майкрософт» в самый первый день их поступления в продажу, плюс к тем акциям, которые у них «уже были, а также вложив меньшие суммы в несколько небольших компаний по производству компьютеров из списка Картера, женщины немного успокоились. А скоро у меня состоялся очень важный разговор с матерью. Это случилось осенью, в разгар самого захватывающего периода жизни начинающего юриста. Я выбирала работу.

Я закончила обучение с неожиданно высокими результатами. Это в основном было заслугой моего друга Милтона Грина, но о нем чуть позже. А высокие результаты означали гораздо больший выбор работы, чем я ожидала.

В 1987 году эпоха президента Рейгана подходила к концу. Как и предсказывала Скай, появились крупные компании по производству персональных компьютеров. В стране начинался бум высоких технологий, а вместе с ним и великий адвокатский бум восьмидесятых годов. Начинающим юридическим фирмам не хватало специалистов, и они стали охотно брать на работу женщин. У меня было пять с половиной предложений работы. Три в Чикаго, два в Миннеаполисе и половинка в Нью-Йорке. Половинка была в самый престижной и крупной фирме, в которую меня порекомендовал мой друг Милтон Грин, работающий там. Ему пообещали нагрузить меня пока какой-нибудь подходящей работой, если я перееду в Нью-Йорк. Это означало быть мальчиком на побегушках у своего друга. Вернее, девочкой. Но, с другой стороны, это была реальная возможность зацепиться в одной из самых престижных юридических фирм страны. Правда, я подозревала, что мне предстоит там слишком долгая и напряженная работа под руководством Милтона.

А после трех лет напряженной учебы под его руководством мне захотелось большей свободы. Я решила выбрать фирму в Чикаго, где меня с самого начала ждала более высокая должность.

Пока же я усиленно занималась, чтобы достойно сдать выпускные экзамены. Я почти не бывала дома, но благодаря письмам матери была в курсе всех событии в клубе, хотя все это скользило немного мимо моего сознания, занятого законами. Но осенью мне пришлось пережить самый большой шок в моей жизни.

Я позвонила домой, чтобы сообщить о том, что согласилась на работу в одной из юридических фирм в Чикаго. Мать тут же стала меня уговаривать взять работу в Миннеаполисе.

Я довольно успешно отбивалась, даже от такого дурацкого вопроса: «Как ты будешь выдерживать эти суровые зимы в Чикаго?» Как будто я все эти годы училась не в Чикаго, а где-то в Бразилии. Но в конце она открыла свою козырную карту.

– Но, детка, разве для юриста не самое главное наличие хороших клиентов? Разве его престиж не зависит от количества и солидности его клиентуры? – взволнованно спросила она.

Я тут же расслабилась, потому что солидные клиенты в Миннеаполисе мне не грозили. Единственным возможным клиентом мог стать завод электронного оборудования в Ларксдейле, где мой отец много лет работал менеджером. Но всеми делами этого завода занималась юридическая фирма его владельца.

– Ха, мама, блестящая идея, – сказала я, рассмеявшись. – И кто же в Миннесоте захочет мне доверить свои дела?

Мать немного помолчала перед своим коронным выстрелом.

– Думаю, что мы могли бы стать твоими клиентами, – выдала мне она.

– Вы с папой? – хмыкнула я.

– Независимый женский клуб, – гордо заявила мать.

– Да, конечно, потрясающе. И что я, по-твоему, буду для вас делать? Судиться с магазинами, если вы отравитесь некачественными продуктами?

– У нас теперь весьма солидный доход, детка. Мы очень разбогатели.

– Ох, я нисколько в этом не сомневаюсь, – тут же согласилась я со всей тактичностью новоиспеченного адвоката. – И в каких же цифрах это выражается?

– Я не очень уверена, но согласно последнему квартальному отчету у нас девяносто тысяч отложено на новые инвестиции и около восьмисот шестидесяти тысяч долларов в акциях, которые все время растут.

Если честно, на моей голове зашевелились волосы. Я была настолько ошарашена, что выпустила трубку из рук. Она упала на пол, но я слышала с пола тихий голос матери: