Когда они подъехали к воротам плантации, индейцы казались такими же свежими, как и в начале их нелегкого путешествия. Как будто в течение двух дней они не пробивались по непроходимым джунглям. Риго внутренним чутьем почувствовал, что его дядя ожидает разговора с ним. Попросив Аарона успокоить Мириам, он спешился и передал свою лошадь одному из своих людей. Гуаканагари кивнул и направился к лимонной роще. Риго, следуя за ним, не решался заговорить первым, хотя знал, что индеец ждет этого.

— Я хочу поговорить с тобой об Алии, твоей матери, — сказал наконец старый вождь.

Риго давно ждал этого разговора.

— Расскажи мне всю правду о ней, дядя.

— Алия была младшей из моих сестер. Она была очень красива и умна. — Чувствовалось, что он продумывает каждое слово. — Но ее душа не была такой же прекрасной, как лицо. Гордость и властолюбие были ее спутниками. Алия всегда мечтала занять место старшей сестры, чтобы ее сын стал вождем после меня,

— И поэтому она решила сойтись с моим отцом, — пробормотал Риго, начиная понимать смысл некоторых недомолвок, которые часто слышал среди индейцев и в своей семье.

— Да, она хотела, чтобы Аарон подчинил себе наш народ. Имя, которое она выбрала для тебя — Наваро, — это имя одного нашего великого предводителя. Она мечтала с вашей помощью стать великой королевой тайно, как Анакаона.

— Потом появилась Магдалена и разрушила все ее планы.

— Нет, не разрушила. Алия быстро изменила свои планы сама. Когда твой отец с женой обратились ко мне с просьбой отдать им тебя, Алия решила использовать тебя как орудие мщения. Она вышла замуж за Бехечио, индейца из племени сарагуа, и увезла тебя подальше от отца. Потом она отдала тебя какому-то испанцу, а Аарону сказала перед смертью, что отдала тебя в другую деревню тайно.

— Как она умерла?

— Белый по имени Ролдан убил ее, когда она хотела зарезать его во сне. — Лицо индейца исказилось от боли, в глазах стояли слезы.

Риго всегда считал эмоциональность тайно чем-то недостойным мужчин. Теперь он понял, что ошибался. Это был мужественный и смелый человек, который забывал про все свои личные невзгоды, когда опасность угрожала его народу. «Я ошибался в Гауканагари. Может быть, я так же ошибался в своем отце и Магдалене?»

Будто прочитав его мысли, индеец сказал:

— Твой отец искал тебя все эти годы. И сейчас он вознагражден за свои поиски.

— По-моему, не совсем вознагражден. Я веду себя не самым благородным образом, предпочитая ненавидеть его и не пытаясь понять и простить.

— Да, это так, — кивнул Гуаканагари. — Постарайся же теперь наверстать упущенное время, Наваро.

«Чтобы спасти любовь, необходимо рискнуть». Возвращаясь домой, Риго думал о своей новой семье, большой и состоящей из таких разных людей. Однако все они по-доброму приняли его и предложили свою любовь. Особенно Бенджамин. «А я предал его. Как много ошибок я совершил. Меня все еще мучает это». Подходя к каменному портику, он увидел Магдалену:

— Ты так погружен в свои мысли, Риго. Надеюсь, твоя встреча с Гуаканагари прошла хорошо? Инстинктивно Риго замкнулся.-«Мать Бенджамина».

— Вы приятно удивили меня, леди. Да, мы с дядей поговорили весьма плодотворно, хоть наш разговор был и не из легких.

— Он говорил с тобой об Алии, — мрачное выражение его лица свидетельствовало о том, что интуиция не подвела ее. — Она по-своему любила твоего отца. Мы были тогда так молоды и глупы, Риго. Жизнь многому научила тех из нас, кому повезло дожить до зрелых лет.

— Я тоже уже не так молод, но все еще веду себя часто как последний глупец.

— И теперь ты собираешься стать мудрее? — Она улыбнулась и взяла его под руку, увлекая за собой в широкую крытую галерею, окружавшую дом.

— Моя мать сходила с ума от ревности и так ненавидела вас, что пожертвовала своим сыном, чтобы досадить всем.

— В нашей семье ты не единственный незаконнорожденный, Риго, — твердо сказала Магдалена. — Он замер, скептически глядя на нее. — Да, я тоже — незаконнорожденный ребенок. О, у меня был законный отец, Бернардо Вальдес, которому было все равно, кто мой настоящий родитель. Для него, как и для моей матери, я была не более чем пешкой в дворцовых интригах. Моя мать была любовницей Фернандо Растамары, а Бернардо Вальдес предал в руки инквизиции семью, которая для меня дороже всего на свете, — семью твоего деда. Это шокирует тебя?

— Я знаю историю семьи Торресов. Бенджамин говорил мне, но остальное… Почему вы рассказали мне? Она снова грустно улыбнулась.

— Наверное, для того, чтобы помочь тебе стать мудрее. В отличие от меня у тебя есть отец, который любит тебя, Риго. Да и семья твоей матери — тоже. Мы хотим, чтобы ты стал частью нашей семьи — если, конечно, ты сам хочешь этого.

— Я по-другому начал смотреть на дядю и его воинов и признаюсь, что заблуждался на их счет, — заметил Риго, желая перевести разговор на другое.