Риго еще никогда не испытывал такого страха. Услышав шаги Рудольфе, он пошел к нему за водой.

— Теперь, Риго, — прошептала Мириам, когда он опустился рядом с ней на колени, — вымой руки.

Риго сделал это со всей тщательностью. Он даже вымыл свой кинжал. Потом взял жену за руку и держал ее все время, пока, по просьбе Мириам, докладывал ей все, что происходило. Мириам кивала в ответ, показывая, что все нормально.

Удивляясь ее хладнокровию Риго восхищенно прошептал:

— Я никогда раньше не думал, что женщина может быть такой сильной, — и тут же закричал:

— Я вижу головку! Что мне делать, Мириам?!

— Успокойся. Подождем еще… Когда голова ребенка с черными волосиками полностью показалась наружу, Риго взял ее в свою ладонь.

— Она такая маленькая!

— Мне так не кажется, — пробормотала Мириам, напрягаясь для того, чтобы полностью высвободить ребенка.

— Мальчик! Малюсенький, но очень красивый, Мириам, — он осекся, когда понял, что ребенок лежал у него в руках молча и неподвижно. — Он не плачет! Что я должен делать?

Мириам ответила не сразу. Какое-то время она приходила в себя, потом глубоко вздохнула и ответила:

— Привяжи веревку к его пуповине поближе к животу. Нет, ближе. Вот так. Теперь отрежь пуповину. Да. А теперь надо заставить его дышать. Дай мне.

Передавая ребенка, Риго повернул его так, что тот сам вдруг закричал.

— Кто у меня родился — внук или внучка? — крикнул издалека Аарон.

— Мальчик, — ответил Риго, неловко держа ребенка и рассматривая его со всех сторон.

— Дай его мне, Риго, — попросила Мириам. Я его успокою.

Риго осторожно передал ребенка, и Мириам дала ему грудь.

— Надо его чем-нибудь накрыть. А то простудится. Оглядевшись вокруг, он подобрал остатки туники Мириам и заботливо накрыл ее и ребенка.

— И все-таки нам надо отсюда поскорее убираться, — добавил он и пошел к стоявшему в отдалении отцу.

— С Мириам все в порядке? — спросил Аарон.

— Она бледна, но мне кажется, что все прошло благополучно. Слава Богу! — добавил Риго со вздохом облегчения.

— Я позаботился о повозке, которая доставит Мириам домой, — сказал Аарон. — Пойдем, Рудольфе, оставим молодых родителей наедине.

— Я приготовлю их к отъезду. — Риго вернулся к пещере. Мириам лежала с ребенком на руках. ЕГО РЕБЕНКОМ.

Мириам, наблюдая, как ее муж убирает все оставшееся после рождения, предложила:

— Давай искупаем его, пока солнце еще не зашло. Риго намочил остатки ткани и осторожно обтер ими ребенка, смывая кровь с его кожи.

— Ты будешь заботливым отцом, — сказала Мириам, вспоминая слова Магдалены.

— Может быть, даже лучшим, чем ты — • матерью, хотя это будет очень трудно.

Если бы он ударил ее, она и то не почувствовала бы такой острой обиды. Он занимался своим делом, даже не смотря в ее сторону.

— Риго… — ее голос прервался, когда она поняла, что он имеет в виду. — Я ушла вместе с Хуаном для того, чтобы спасти его бедного брата. Не могла же я его бросить умирать.

— И пришла прямо в руки тех, кто мечтает убить не только меня, но и мою жену и ребенка. Это чудо, что вы оба живы.

— Прости меня. Я была полнейшей дурой и подвергла твою жизнь опасности.

— Я солдат, и это моя работа — подвергать свою жизнь опасности. Прежде всего ты подвергла опасности свою жизнь и жизнь нашего сына.

. — Они не сделали мне ничего плохого. Мне кажется, они охотились за тобой. Сначала там, на корабле, теперь вот это. И потом. Их главаря я знаю. Они завязали мне глаза, чтобы я не узнала его.

— Мы с отцом подозреваем, кто может стоять за всем этим. А пока мы окончательно не выяснили, что за человек этот Эльзоро, ты должна сидеть дома и не высовывать оттуда носа!

— Плантатор Эльзоро? А разве он не друг Аарона? Проигнорировав ее вопрос, Риго сказал:

— Я запрещаю тебе уходить из дома. Игры в докторов кончились. Теперь ты будешь сидеть дома и заниматься сыном. Вот, оботрись, — он передал ей влажные тряпки. — Как только отец и Рудольфе вернутся сюда с повозкой, мы отправимся домой.

Ничего особенного не было в его словах, но его тон окончательно похоронил в ней всякую надежду на их счастливую семейную жизнь. Он будет хорошим и заботливым отцом. Все будет так, как должно быть. Но она хочет большего!

Мириам посмотрела на сына.

— Как ты назовешь его, Риго?

— Я… Я думаю, что мы его будем крестить по христианскому обычаю, — чтобы скрыть смущение, он начал поправлять накидку на Мириам. — Да, он будет христианином, как ты сама решила еще в Марселе. А назовем мы его Диего — этим именем крестили моего отца.