Он ответил слабой улыбкой. Затем повернулся к Уидди:

– Поезжай домой. Скажи миссис Экленд, чтобы не волновалась. Скажи, что мы будем дома… – он вынул из кармана часы, – самое позднее в одиннадцать.

Уидди открыл рот, чтобы возразить, но Джейс предупреждающе поднял палец.

– И не проси. Если что-то произойдет, пьяный нам не помощник.

Уидди со вздохом повиновался.

Келли с благоговением смотрела на Перкинса.

– После смерти мамы я ни разу не видела Уидди таким послушным. Вы вели себя с ним как суровый отец.

Джейс опустил голову и стал в смущении водить носком сапога по краю тротуара.

– Простите меня, мисс Келли. Это больше никогда не повторится. По натуре я не такой. Просто попытался вспомнить, как вел себя со мной мой дорогой папочка. А Уидди, мне кажется, сейчас нуждается именно в строгости, чтобы встать на путь истинный.

– Да-да, конечно, вы правы.

Ну почему его правильные речи так разочаровали ее? Он смущенно засмеялся.

– А теперь за дело, если не возражаете. Будем изображать сыщиков.

– Что вы намерены делать?

– Билли Ди уже ушел спать на склад. В последнее время у меня появились подозрения, что он уходит среди ночи и оставляет склад без охраны. Я предлагаю покараулить напротив. На той стороне улицы есть маленький магазинчик с навесом. Мы скроемся в его тени. Я поставлю вашу повозку в конюшню, прежде чем мы приступим к… – Он засмеялся. – Прежде чем начнется наше маленькое приключение.

Аллея у склада оказалась на удивление ярко освещена. Окна и открытые двери нескольких выходивших на улицу салунов создавали дополнительное освещение. А благодаря шуму, доносившемуся из этих заведений, Келли и Джейс могли разговаривать, не понижая голоса до шепота.

– Должна сказать, становится холодно. Как глупо, что я не взяла с собой шаль.

– Ненавижу холод, – произнес Перкинс каким-то странным, отстраненным тоном, словно издалека. – Мне там всегда казалось холодно, в…

Внезапно он запнулся на полуслове и отвернулся.

– В Балтиморе? Но я слышала, там очень теплый климат. И детство у вас было вполне благополучное, так вы писали в своих письмах.

– Да-да, конечно-конечно… Но в лагере для военнопленных… нам не давали одеял и… Да что там! Не стоит вам об этом рассказывать. Это не для ваших ушек.

– В данный момент мои ушки начинают мерзнуть.

– Вот еще одна причина, почему я доволен, что вы теперь носите волосы распущенными.

– А первая причина, в чем состоит?

Джейс наклонился к ней совсем близко и зашептал мягким низким голосом в самое ухо:

– У вас самые прекрасные волосы, какие я когда-либо видел. Как золото, на которое падает солнечный свет. – Он шумно втянул в себя воздух. – И вы моете их лавандовым мылом. Это так соблазнительно.

Пальцы его потянулись к завитку волос на ее щеке.

Келли наслаждалась его словами. Никогда раньше она не испытывала такого приятного ощущения. Однако всему есть предел.

– Мистер Перкинс, что вы себе позволяете! Девушка отстранилась и замолчала в ожидании его неловких извинений. Вместо этого он лишь тяжело вздохнул.

– Во-первых, я бы хотел, чтобы вы называли меня Джейс, поскольку это пожелание вашего отца. Но в его присутствии вы вообще никак меня не называете.

Келли почувствовала унижение оттого, что он заметил ее маленькую хитрость.

– Иногда желания моего отца расходятся с моими собственными.

Она произнесла эти слова с большей язвительностью, чем намеревалась.

– А если я скажу вам, что мне бы доставило огромную радость, если бы вы называли меня Джейсом? Могло бы это вас убедить?

Она взглянула ему прямо в глаза. Ну, нет, этому Перкинсу ее не обольстить!

– Ни в малейшей степени!

– И все-таки в один прекрасный день это случится. – Джейс улыбнулся странной улыбкой и замолчал.

Ах, негодяй! Неужели он настолько уверен в том, что их брак состоится? Келли решила, что больше ни слова ему сегодня не скажет. Долго сидела молча, не сводя глаз с двери склада на противоположной стороне улицы. Однако через некоторое время почувствовала, что холод пробирает ее до костей, и невольно вздрогнула.

– Почему здесь по ночам становится так холодно?

– Говорят, что горный воздух слишком разреженный, не может удержать дневное тепло. – Перкинс достал что-то из кармана сюртука. – Вот, это наверняка поможет.

Келли с негодованием воззрилась на серебряную фляжку.

– Виски? С каких пор вы носите с собой спиртное? Он улыбнулся своей простоватой улыбкой.

– Этот долгий путь домой по вечерам… Ночью воздух здесь очень холодный. Надеюсь, вы простите мужчине его маленькие слабости.