– Где мусорное ведро? – на ходу спросила она Лиз.

– Оставь они здесь, – попросила Лулу, – я знаю кое-кто будет радоваться им.

– С удовольствием. – Нелл протянула вещи ей. Лулу сразу же засунула их в свою сумку.

– Она знает, чем ты занимаешься? – шепотом спросила Нелл.

– Конечно. Лулу можно доверять. Она у меня уже давно. Я ей верю. Она даже еще более прагматична, чем я, и всегда настаивает на том, чтобы я увеличивала свою ставку. Считает, что я мало беру. Она очень жалеет, что ей в этом деле не так везет, как мне, и что она – я цитирую – «давать всем это даже бесплатно». – Лиз откинулась назад и положила ноги на кофейный столик. – Это дом Проституток, – улыбнулась она.

– А у тебя много американских клиентов?

– Четверо. Двое – в Нью-Йорке, один – в Чикаго и один – в Сан-Франциско.

– Ты часто с ними встречаешься?

– Раз в полгода, или когда им приспичит. Обычно мне звонят, а сразу после этого я получаю билет в обе стороны, и в аэропорту Кеннеди или О'Хара меня у «Конкорда» уже встречает машина.

– И сколько ты там остаешься?

– Опять же все зависит от того, чего им захочется. Иногда на одну ночь, иногда – на неделю, иногда – на уик-энд. Когда за мной присылают, я перехожу в полное их распоряжение, в буквальном смысле.

– И ты думаешь, что они согласятся принять меня?

– Если я сделаю все правильно, то да. Это уже моя часть соглашения, так что не беспокойся. Я знаю их всех, знаю, чего они хотят, что любят и как далеко могут зайти в своих желаниях. Поэтому я могу предположить с большой точностью, что они примут, а что – нет. Я не собираюсь ставить их перед фактом и сбрасывать тебя как снежный ком на голову. Сначала я подготовлю почву, а спустя некоторое время выйду из игры, а ты войдешь. К этому времени, я надеюсь, смогу научить тебя всему, что умею сама.

– Они приходят и сюда?

– Никогда, – отрезала Лиз. – Это мой дом. А дома я делами не занимаюсь. Ты тоже не будешь заниматься. Ты будешь ездить к ним: туда, куда они захотят, на столько, на сколько им будет нужно, ну и, соответственно, за это ты будешь получать свои деньги. Однажды я вернулась домой из Сан-Франциско с десятью тысячами долларов. – Лиз вздохнула. – Сейчас он уже умер, но от него мне достался еще один очень хороший клиент...

Нелл была вне себя от восхищения. Эта женщина знала себе цену. У нее не было никаких комплексов неполноценности или, напротив, зазнайства и самоуверенности. Она ничуть не стеснялась того, чем занималась. У нее просто не было причин стесняться. Во всех ее жестах, словах и манерах сквозила спокойная уверенность, в основе которой лежали долгие годы напряженной работы и огромного успеха. Даже ее собственная неизбежная смерть не пугала ее. Какая бы еще другая женщина смогла относиться к такому событию с подобным прагматизмом и с такой – по крайней мере, внешней – легкостью? В какой-то момент Нелл увидела в ней свою добрую судьбу, свою покровительницу, но в душе все равно приказала себе не торопиться, стараясь сдержать оптимизм.

– Расскажи мне, пожалуйста, почему ты стала куртизанкой, – попросила она.

– Ну, самое главное, это то, что я люблю секс, – начала Лиз. – В принципе, я его всегда любила. Это, наверное, самый приятный вид деятельности, которым я когда-либо занималась. А тебе как, нравится это дело?

– Нет.

– Как нет?

– Для меня это не самое приятное занятие. Лиз закусила губу.

– Очень жаль, – через некоторое время произнесла она. – Потому что одно из главных условий – получать удовольствие от того, что делаешь. Все твои прежние привычки выброшены теперь на помойку вместе с твоей старой одеждой, поэтому о них придется, наверное, забыть. Теперь твоей самой первой привычкой должно стать желание давать и получать как можно больше удовольствия, столько, сколько могут доставить друг другу мужчина и женщина. – Она встала и прошлась по комнате. Ее голос оставался по-прежнему спокойным и ровным. – Тебе придется полюбить мужское тело во всех его деталях, потому что, снова повторяю, это не быстрое липкое лапанье, которое Эрика Джонг называет мимолетным трахоболом. Я должна объяснить тебе еще одну вещь. Дело в том, что большинство моих клиентов – это мужчины, которым уже больше пятидесяти и у которых следующих пятидесяти уже никогда не будет. Чтобы заработать такие деньги, как у них, надо много времени, а к этому возрасту они превращаются в людей, для которых фантазия играет в сексуальном удовлетворении гораздо большую роль, чем сам секс. У многих из них было по нескольку жен или любовниц, но они – все, без исключения – мужчины, которые просто не могут жить без секса. Поэтому вполне понятно их желание платить за него, но за такой, который нравится им. Если у тебя с этим проблемы, то лучше сказать об этом сейчас.

Нелл молчала, раздумывая над ее словами, однако, когда она заговорила, Лиз услышала совсем не то, что хотела и ждала услышать:

– Желание я могу еще понять, но потребность... потребность, во всяком случае, пока, для меня ничего не значит.

– Тогда у нас будут проблемы.

– Почему? Ты же сказала, что мне надо будет сыграть роль. Я ведь смогу сыграть любую роль, если только пойму, что от меня надо. Я в состоянии разыграть для мужчины такое сногсшибательное представление, что он с полным основанием заплатит за него тысячу фунтов, – с язвительной улыбкой выпалила Нелл. – О фантазиях я знаю достаточно много.

«Да, я много могла бы тебе о них рассказать. Я была совсем маленькой, когда мои фантазии стали для меня почти реальностью. Я жила в них, потому что это был единственный способ ухода от ужасной повседневной жизни».

– О фантазиях я знаю все, – повторила она. – Для мужчины я могу превратиться в кого угодно, если буду знать, чего он от меня хочет. Сведи меня со своими самыми сложными клиентами, и если я не сумею не только удовлетворить их, но и заставить упрашивать меня о повторной встрече, то тогда можешь искать себе другую девушку.

Она произнесла это страстным голосом, с горящими глазами, и на ее обычно бледных щеках проступил румянец. Да, она была совсем не ледышка, у нее были чувства и страсти, несмотря на то, что они глубоко похоронены. Именно похоронены. Эта девочка многое покажет, когда дойдет до дела... Но она в этом мире одна. Лиз увидела это, впервые встретившись с ней; тогда она поняла, что ее можно спасти. А когда она увидела Нелл в черном наряде, уверенность в правильности предположений только усилилась. Когда Нелл смотрелась в зеркало, то менялась прямо на глазах: у нее загорелись глаза, лицо просияло, напряжение спало и стройное тело оживилось. Да, было видно, что она явно сексуальна и чувственна. О такой женщине мужчины могут только мечтать. Лиз не знала, что составляет основу ее жизненных интересов, но она понимала, что, со сколькими людьми ни пришлось бы познакомиться Нелл, она все равно останется одна. Осознание собственной красоты и достоинства было тем ключиком, который открывал ее чувственность и темперамент. Лиз смотрела, как осторожная, сжавшаяся в комок, недоверчивая девушка постепенно, очень медленно, как в замедленной съемке, превращается в роскошную женщину, будто специально созданную для секса.