Шрифт:
Мы получили от командира группы нагоняй, он ужасно орал на нас:
– Вы что, круглые идиоты? Вы думаете, что большие «ящики» прибудут средь бела дня? Но я держу пари на пару пуговиц от штанов Рокфеллера, что через полчаса «Крепости» будут здесь. Вы трепались между собой по радио на частоте истребителей. Вас можно было услышать за 240 километров. Вы, случайно, не думаете, что враги ненормальные? Вы можете быть совершенно уверены в том, что они внимательно слушали вас и точно знают, где вы. А теперь вы, ослы, смотрите на свои часы и ждите появления «Крепостей» из Фоджи. Через тридцать минут вы услышите в небе их оглушающий рев, и вместо того, чтобы стоять на летном поле, подобно кучке болванов, вам надо сматываться. Используйте последние остатки топлива, чтобы укрыть свои самолеты, и делайте это моментально, иначе с вами покончат. Давайте приступайте! Одна эскадрилья вылетает в Малагротту [101] . Я пошлю с вами одного из своих парней, иначе вы можете не найти этот аэродром на берегу Тибра. Поберегитесь. Единственная взлетно-посадочная полоса шириной 37 метров и длиной 460 метров. С этим ничего не поделаешь. На этом аэродроме должны уместиться две эскадрильи. Будет сильная толчея. Что же касается 6-й эскадрильи, мы не можем спрятать ее в Ченточелле. Но куда же ее отправить? Ах да, она должна отправиться в Литторио. И прежде всего, не пользуйтесь рациями, иначе вас сразу же засекут, и тогда мы будем собирать вас по кускам.
101
Малагротта – запасной аэродром, находившийся около одноименного местечка в 13 км западнее Рима.
Дежурный офицер схватил свой пистолет «Вери», выстрелил несколько красных сигнальных ракет и закричал:
– Все по местам!
– Что происходит? – спросил Зиги.
– Это новый трюк, – ответил я. – Ты уже слышал о ковре-самолете, если, конечно, помнишь «Тысячу и одну ночь», но этот сделан в США [102] . Ты должен действовать быстро.
Я поднялся на крыло своего «Мессершмитта» и забрался в кабину.
Нам еще раз необходимо подняться в воздух, но не для того, чтобы встретить бомбардировщики, а чтобы спасти свои машины, укрыв их.
102
Хенн использует определенную игру слов, когда, упоминая о сказочном ковре-самолете, намекает на тактику ковровых бомбардировок, применявшуюся американскими бомбардировщиками.
Спустя четверть часа мы прибыли в Литторио и замаскировали свои машины среди кустарника на берегу Тибра, ставшие практически невидимыми для самолетов-разведчиков.
– Слышится гул, – сказал Зиги.
– Хм-м.
– Взгляни! Вон там.
– Хм-м.
– Это настоящий парад игрушечных солдатиков. Они разворачиваются.
– Хм-м.
Зиги уставился на меня, удивленный тем, что я внезапно онемел. Искоса взглянув, он произнес:
– Теперь ты тоже начал «гудеть».
– Я подражаю им, как ты видишь.
– Чертов дурак! Разве ты не можешь отвечать более членораздельно?
– Я поражен. Вот мы, двадцать пять истребителей, лишь наблюдаем, в то время как враг, там наверху, летит как на параде. Мы должны быть в воздухе вместо того, чтобы практиковаться в маскировке. Они превращают нас в наземную прислугу. Это абсолютный позор. Посмотри на это. Одно соединение за другим. Это, Зиги, как сказал бы Монтень [103] , больше достойно смеха, чем рыданий.
– Хм-м…
103
Монтень Мишель (1533 – 1592) – французский философ и писатель. Свои взгляды он изложил в сборнике «Опыты», подчеркивая слабость человеческого разума и обманчивость чувств.
Сейчас настала очередь Зиги «гудеть».
– Ты подумал еще об одном? Подобное этому не может продолжаться долго. Конечно, есть все шансы на то, что эти большие «ящики» уже перемололи бы нас на части, если бы мы поднялись в воздух, чтобы встретить их. Какую взбучку задали бы они нам. Возможно, именно поэтому мы должны благоразумно оставаться на земле. С другой стороны, если мы попали в это положение сегодня, то что случится завтра? Мы, кажется, катимся под уклон, говорю я тебе.
– Хм-м. Хм-м…
– Вероятно, мы должны рассуждать следующим образом: «Не задумывайтесь о потерях, давайте прямо атаковать их. Двадцать пять истребителей против 500 бомбардировщиков». Я лично очень хочу этого. Но из соображений экономии командование учит нас держаться подальше. – Я сделал паузу, чтобы перевести дыхание, и продолжил: – Когда думаешь, что на этом месте, где мы сейчас находимся, две тысячи лет назад Цицерон [104] , возможно, выращивал лук… Ты можешь представить, как он изумился бы, увидев «Крепости» так, как мы их видим сейчас? Он бы тронулся умом.
104
Цицерон Марк Тулий (106 – 143 гг. до н. э.) – государственный деятель древнего Рима, прославившийся как талантливый оратор и писатель.
– Не больше, чем мы.
На этих исторических размышлениях высокого уровня Зиги и я, лежавшие на траве, заснули, в то время как бомбардировщики спокойно, словно кофемолки, пролетали над Вечным городом. Мы были расквартированы на Виа Аппия [105] , на южной окраине Рима. Вилла, которую мы заняли, до войны предположительно принадлежала послу Аргентины. В первый же вечер, войдя в гостиную, я услышал, как по радио говорит диктор: «Хэлло. Это союзнический военный гарнизон в Бари. Этим вечером мы рады приветствовать 2-ю авиагруппу, прибывшую в Чампино и Ченточелле (далее следовали подробности). Так как вы прибыли из долины По, то мы не можем упустить такой благоприятный случай, что не выказать свое уважение к вам, джентльмены. Не забудьте до следующего рассвета получше зарыться в землю, пока у вас есть еще время. Увидимся, джентльмены. Спокойной ночи».
105
Виа Аппия – название улицы и шоссе в южной части Рима.
– Отлично, но это уже немного чересчур, я должен сказать! – воскликнул Зиги. – Как, черт возьми, они узнали о нашем прибытии?
– Болван! Из наших радиопереговоров и от Бадольо [106] . Этим утром мы много болтали, а они нас слышали. Вдобавок об этом позаботились ренегаты-фашисты [107] . Ничего не может быть проще. Помнишь, что произошло в 1916 году? [108] Мы окружены шпионами!
Дни проходили в перемещениях от аэродромов к местности на берегах Тибра и обратно. Порой, когда мы думали, что противник устал, мы рисковали оставаться на аэродромах Чампино и Ченточелле.
106
25 июля 1943 г. 73-летний маршал Пьетро Бадольо был назначен главой итальянского правительства вместо смещенного Муссолини, 8 сентября 1943 г., встретившись на Сицилии с командующим союзными войсками генералом Эйзенхауэром, он подписал документы о безоговорочной капитуляции Италии перед западными союзниками и взаимном прекращении огня. Затем 13 октября 1943 г. правительство Бадольо, успевшее до оккупации немцами Рима перебраться в Бриндизи, объявило войну Германии.
107
В Третьем рейхе термин «фашист» использовался исключительно по отношению к итальянцам. После того как в марте 1919 г. Бенито Муссолини создал партию «Союз борьбы», фашистами стали назвать ее членов, а саму партию – фашистской. При общей схожести итальянского фашизма и немецкого национал-социализма между ними имелись и различия, и надо отметить, что даже в период существования так называемой оси отношения фашистской Италии и нацистской Германии были далеко не простыми.
108
Вероятно, имеется в виду, что, когда началась Первая мировая война, Италия, будучи членом так называемого Тройственного союза, заключенного с Германией и Австро-Венгрией, объявила о своем нейтралитете. В виде компенсации за участие в войне Австро-Венгрия предложила Италии район Триест – Тренто, который после окончания войны должен был бы отойти к ней. Однако 26 апреля 1915 г. Италия подписала с Англией, Францией и Россией тайное Лондонское соглашение, по которому за вступление в войну на стороне Антанты она получала значительно большие территории. 24 мая 1915 г. Италия объявила войну Австро-Венгрии и расторгла договор о Тройственном союзе. За войну на стороне Антанты тогда активно выступал и будущий вождь итальянских фашистов Муссолини.