А все потому, что проводник часто останавливался, как-то неуверенно озирался и часто бросался то в одну, то в другую сторону. Пока не стало совершенно ясно, что он окончательно запутался и толком не ведает, куда идти…

Сильно, но про себя, его обматерив, капитан внешне остался совершенно невозмутим. Да и винить потерявшего дорогу «поводыря», честно говоря, было сложно. Дома вдоль улиц и переулков, по которым, преодолевая завалы и обходя зоны обстрела, пробиралась группа, были разрушены или сожжены. В этом фантасмагорическом нагромождении руин, да еще в ослепляюще-контрастной игре светотени от пожаров и ночной перестрелки, никакие ориентиры не работали. К тому же, по некоторым наметкам, штаб 150-й дивизии несколько часов назад должен был сменить свое расположение. Поэтому даже в той точке на карте Макова, куда группе надлежало следовать, шатиловцев уже не было.

К счастью, все на той же карте значилось местонахождение штаба одного из полков 150-й дивизии, выведенного генералом Шатиловым во второй эшелон. Добравшись туда, можно было уже с большей степенью точности разобраться в том, где что…

Конечно, продвижение – хоть по карте, хоть с толковым проводником – по ночному воюющему городу, где обстановка и расположение противоборствующих сил меняются чуть ли не поминутно, занятие сложное и опасное. Слишком велика вероятность напороться в этой чересполосице на засаду или даже попасть в лапы к врагу.

Но Бог миловал! К рассвету 28 апреля 1945 г . группа капитана В. Макова благополучно добралась до штаба 674-го стрелкового полка – первого пункта, откуда начался ее драматический путь к короткой славе и долгому забвению…

Вся последующая история штурма Рейхстага и водружения над ним знамени на протяжении многих лет была так заговорена, запутана и фальсифицирована, что весь дальнейший рассказ мы постараемся вести так, чтобы максимально точно привязать изложение к времени и месту.

Во избежание нового искажения при описании того или иного эпизода мы сведем воедино документы и свидетельства таким образом, чтобы читателю легче было разобраться в том, что можно считать установленным фактом, а что оказалось не свободным от послевоенной подчистки и субъективизма.

Особое предпочтение при этом мы, естественно, отдадим рассказу непосредственных участников события. Таким, например, как бывший командир первого батальона 756-го стрелкового полка 150-й дивизии капитан Степан Андреевич Неустроев. Или боец приданной его подразделению штурмовой группы младший сержант Михаил Петрович Минин.

Такое предпочтение продиктовано двумя обстоятельствами. Во-первых, во время штурма Рейхстага оба находились в первом эшелоне атаки. Во-вторых, написанные ими воспоминания выдержали обстоятельную проверку у авторитетных специалистов по военной истории, перелопативших и исследовавших в поиске истины тонны архивных материалов.

К огромному сожалению, столь ценные для потомков свидетельства были изданы местными издательствами, мизерными тиражами и большинству читателей, по существу, неизвестны. Поэтому придется чаще, чем это обычно бывает, обращаться к их текстам.

И уж конечно, не премину впервые поделиться информацией из собственного журналистского архива. Это, в первую очередь, переписка и аудиовидеозаписи бесед «вживую» с теми, с кем посчастливилось общаться лично. А также расшифровки устных рассказов некоторых из них, чьи свидетельства чудом сохранились до наших дней благодаря стараниям замечательной, но, увы, уже рано ушедшей из жизни журналистки Людмилы Николаевны Анненковой. В 1987 г . в своей радиопередаче «Рассказы о героях – строки из Великой Отечественной» она отважно предоставила эфир тем, кто целых четыре десятилетия до того был «высочайше засекречен». Пять лет спустя, по великому равнодушию и халатности работников Радиокомитета эти уникальные аудиозаписи «за ненадобностью» были размагничены. К счастью, в семейном архиве журналистки сохранились ее рабочие материалы. И благодаря стараниям ее супруга – ветерана Великой Отечественной войны, известного врача, профессора Генриха Антоновича Аненнкова записи удалось восстановить…

И наконец, еще один ценный источник. В конце 2001 г . журналистская судьба свела меня с преподавателем Национального технического университета Украины профессором Валентином Денисовичем Чернышевым. О нем – в конце войны старшем лейтенанте, командире разведки 322-го отдельного артиллерийского дивизиона особой мощности, в данном повествовании уже рассказывалось. Важно, что в те последние дни последней битвы Великой Отечественной войны старший лейтенант Чернышев корректировал огонь батарей дивизиона, находясь в непосредственной близости к целям в центральных районах Берлина. В отличие от главных героев нашей истории из 3-й Ударной – в том числе группы капитана В. Макова, наступавших на Рейхстаг с севера, северо-запада, Чернышев со своими разведчиками перемещались и передавали в свой штаб данные с прямо противоположного, юго-восточного направления. Его чрезвычайно важные, уточняющие и дополняющие общую картину сражения за Рейхстаг свидетельства также помогут нам восстановить реальную картину того, что так старательно и настойчиво замалчивалось или искажалось в течение последних шестидесяти лет.

Почему? Из-за чего? – об этом речь пойдет дальше.

А пока постараемся, как можно точнее воссоздать картину происшедшего по дням, а где возможно – даже и по часам…

Итак, ранним утром 28 апреля группа капитана Макова благополучно добралась до штаба 674-го стрелкового полка, который находился во втором эшелоне дивизии генерала В. Шатилова. Отсюда до моста Мольтке через Шпрею, к которому во второй половине дня выйдет батальон Неустроева, оставалось совсем немного: каких-то полтора – два километра.