Бэррингтон Деннисон, тридцатилетний неф, имел пять футов десять дюймов роста и огромные, как у культуриста, плечи и руки. Бицепсы на руках были около двадцати восьми дюймов в обхвате. Бэррингтон Деннисон гордился своей физической силой и еще тем, что он черный. Его длинные волосы, похожие на толстые спиралевидные пряди, были собраны в "конский хвост", стянутый зеленым ремешком из-под жвачки "Сперминт". Костюм на нем тоже был зеленоватого оттенка. Вид у Бэррингтона был задиристый и надменный, когда он отошел от своей машины "БМВ". Эти три буквы в Брикстоне, где он родился, расшифровывали как "Белым Мало Всыпали". Его пассия, восемнадцатилетняя блондинка, осталась в машине и покуривала "джойнт" в ожидании, когда Бэррингтон закончит свои дела.

Бэррингтон не скрывал того, что принадлежит к "Ярдиз", напротив, очень этим гордился.

Уже через несколько часов после того, как новость о смерти Майкла Райана взбудоражила улицы, он взял под контроль три участка, которых давно домогался, уверенный, как и многие, в том, что теперь можно будет заново поделить улицы.

Бэррингтон имел отношение к "травке" и разного рода "экстатическим культам", а со временем стал заниматься и "крэком".

Он взглянул на свои новенькие часы фирмы "Ролекс". Было четверть двенадцатого – самое время для "пула", операции по изъятию денег за товары. Такие операции производились через каждые несколько часов, чтобы в случае ограбления часть выручки сохранялась.

Бэррингтон и не подозревал, когда направлялся к одной из торговых точек, что за ним наблюдают.

– Вы Бэррингтон Деннисон? – Голос Моры звучал дружески, почти ласково.

Бэррингтон обернулся и увидел белую женщину приятной наружности, стоявшую возле "мерседес-спортс". Он улыбнулся, и, к его удовольствию, женщина ответила улыбкой.

– Ты меня хочешь, малютка?

Негр, рисуясь, направился к Море, зная, что все торговцы хот-догами сейчас наблюдают за ним. Богатая белая сука наверняка придаст больше веса его уличной точке, и ничего другого! Он остановился перед ней с видом петрушки, очень довольный тем, что его видят в этот момент все работающие на него торговцы. Заметив, что Мора облизывает губы, негр ухмыльнулся, продемонстрировав свои превосходные белые зубы.

– У меня тут есть кое-что для вас, Бэррингтон, – все тем же ласковым тоном произнесла Мора, расстегивая большую кожаную сумку, из тех, что носят обычно на плече.

– А я, что, тебя знаю? Да, кажется, где-то ви... – Он осекся на полуслове, увидев, что из своей огромной белой сумки Мора извлекла кусок свинцовой трубы. Тут он услышал, как она расхохоталась.

– Я – Мора Райан, ты, большой толстый ублюдок!

Только эти слова отложились в мозгу Бэррингтона, как его сзади схватили и повалили на грязный тротуар. Он подумал, что этим все и закончится, но за него взялись два здоровенных белых мужика, и он вдруг испугался. Слишком быстро все произошло, он не успел опомниться. Они сделали это именно там, где собирались. Бэррингтон чуть не плакал.

Он видел, как Мора Райан занесла трубу над головой и изо всех сил стала бить его по коленям. Труба в двенадцать дюймов длиной и три шириной раздробила коленные чашечки, и негр взвыл от боли. Его снова ударили, и он опять заорал. Боль обжигала глаза ослепительно белыми вспышками, накатывала волнами, доводя до дурноты. Вдруг он почувствовал, что державшие его руки несколько ослабли. Над ним склонилась Мора, схватила его за волосы, приподняла ему голову и, глядя на него в упор, сказала:

– Не вздумай еще когда-нибудь демонстрировать свою силу, ты, сукин сын! Ты меня слышишь? В следующий раз я сделаю с тобой то, что сделала с Денни Рубенсом. Майкл Райан умер, но я жива, никогда не забывай этого! И передай мои слова своим дружкам – "Ярдиз"!

Обезумевший от боли Бэррингтон кивнул головой. Потом он увидел, как Мора и сопровождавшие ее парни направились к лавке. Там они никого не нашли. Два молодых негра удрали, опасаясь, как бы их не постигла участь хозяина. Вскоре Райаны вышли из лавки, тщательно ее осмотрев и убедившись, что им ничто не грозит.

По пути к своему "мерседесу" Мора прошла мимо Бэррингтона Деннисона и, взглянув на его скрюченные ноги и искаженное болью лицо, почувствовала необычное волнение. Она поступила в точности так, как поступил бы Майкл. Он мог бы ею гордиться!

На других участках они уже никого не застали: дурные вести распространяются быстро.

Подружка Бэррингтона была так поглощена пением Боба Марли, исполнявшего "Песню искупления", что ничего не заметила, даже подъехавшей "скорой помощи".

Вернувшись в клуб, Мора и братья обсудили меры, необходимые для восстановления их лидерства в Лондоне. На это ушла всего неделя.

Мора доказала всем, что обладает недюжинным умом и вполне способна заменить Майкла. Теперь, упрочив свои позиции, она могла заняться проблемой ирландцев и Джоффри.

Келли сидел в своей маленькой однокомнатной квартирке и ждал Мору. Владелец дома принадлежал к "сочувствующим". Их было много в Лондоне.

Услышав шум подъезжавшей к дому машины, Келли взглянул на часы. Было чуть больше четверти третьего. Значит, это Мора Райан. Келли подошел к окну, слегка отодвинул грязную тюлевую занавеску и наблюдал, как женщина запирает машину и проходит в дом. Открылась входная дверь, и Келли услышал легкие шаги Моры, поднимавшейся по лестнице.