Внезапно ее лицо перекосилось от боли.

— Дел! — вскрикнула она и замолчала, вонзив ногти в его руку.

— Чонси, дыши ровнее и помедленнее, — подсказал он. — Я сейчас расскажу тебе все, что случилось со мной за эти дни, а ты постарайся внимательно слушать меня. Сконцентрируй свое внимание на моем рассказе, а не на боли. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Она кивнула и уставилась на него широко раскрытыми глазами. Его лицо заросло густой щетиной, под глазами появились синие круги, а белая повязка на голове делала его похожим на разбойника.

— Это случилось незадолго до рассвета, если ты помнишь, — начал он. — Я услышал какое-то движение в лесу и пошел посмотреть, что там такое. Неподалеку я заметил нескольких индейцев. Один из них выстрелил в меня и попал в голову. К счастью, пуля лишь слегка задела меня, но этого оказалось достаточно, чтобы я тут же потерял сознание. А когда я очнулся, тебя уже не было.

Делани крепко сжал ее руку.

— Никогда в жизни я не был так испуган, как в тот день. Очнулся я только под вечер и с ужасом обнаружил, что не могу найти никаких следов. Тогда я пошел в Грасс-Вэлли и собрал там небольшую группу людей для поисков. Десять человек рыскали по всему лесу в течение четырех дней, но так ничего и не нашли. Потом они ушли, а я продолжал бродить взад и вперед, надеясь на удачу. Когда я наконец-то услышал твой голос, мне сперва показалось, что это галлюцинация… Чонси, ты слышишь меня? — встревожился Делани и еще крепче сжал ее руку. — Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Да, — прошептала она, не открывая глаз. — Мне стыдно, что я оказалась такой трусихой.

— Нет, любовь моя, ты не трусиха. И не надо больше ничего говорить. Дыши ровно и спокойно. Вот так. — Делани сделал небольшую паузу, а затем продолжил: — Знаешь, что я хочу тебе сказать? Я вел себя, как тупоголовый и упрямый осел. Ты абсолютно права, когда сказала, что я умру от упрямства, если не разберусь в своих собственных желаниях. Чонси, я уже во всем разобрался. Мне нужна только ты и никто другой. Я хочу, чтобы мы все начали с самого начала. Между нами больше не будет никаких тайн, никаких секретов, никаких недоразумений. У меня было достаточно времени, чтобы переосмыслить свое поведение. Если бы ты знала, как я ненавидел себя за те оскорбительные выходки, которые допускал по отношению к тебе!

Он замолчал, задумчиво смотря на огонь.

— Знаешь, я люблю тебя.

Не получив ответа, он повернулся и увидел, что Чонси уснула. Делани долго смотрел на нее, а потом протянул руку и поправил ее слипшиеся волосы. Ее лоб пылал жаром. Он выругался сквозь зубы и осторожно улегся рядом с женой, стараясь согреть ее своим теплом. Только этого еще недоставало. Что делать, если будет высокая температура? Чонси дрожа прижалась к нему и уткнулась лицом в шею. Она шептала какие-то слова, значения которых он не мог понять.

— Чатка, — неожиданно громко произнесла она. — Я не позволю ему прикасаться ко мне! Я скорее умру, чем позволю ему дотронуться до меня! У меня кровотечение!

Из ее груди вырвался хриплый смех, а у Делани пошли по коже мурашки.

— У меня кровь! Не прикасайся ко мне! Господи, помоги мне, пожалуйста!

— Успокойся, Чонси. Он не тронет тебя. Клянусь.

Неужели какой-то индеец изнасиловал ее? Что означают ее слова о кровотечении? И тут он вспомнил, как она прошептала, что не забеременела. Она имела в виду месячные? Значит, ее спасло только это?

Чонси тихонько всхлипывала, уткнувшись в его рубашку. Делани решил, что надо все время говорить, чтобы отвлечь ее от навязчивых воспоминаний.

— Я тебе рассказывал когда-нибудь о мистере Олни из Койотвиля? В соответствии с нашей новой конституцией шахтеры избрали его мировым судьей. В прошлом году он умер и оставил все свое состояние, а это около шести тысяч долларов, своим парням, чтобы они солидно погуляли. Естественно, они шикарно отдохнули на эти деньги. А еще там был некто Дэнни Сленг, который продал свой участок за десять тысяч долларов. Это было в районе Оленьего ущелья. Затем он вернулся на это место, взбешенный тем, что какой-то шахтер продал участок, в восемь раз меньше его собственного, за четыре тысячи долларов. Но тот лишь посмеялся над ним, и бедный Дэнни ушел прочь несолоно хлебавши. Конечно, десять тысяч не так уж и мало, но он, несомненно, чувствовал себя обманутым.

Делани показалось, что Чонси стала дышать легче и спокойнее. Он продолжал нежно гладить ее.

— Когда ты полностью поправишься, я повезу тебя в Ред-Дог, Раф, Хамбаг. Это небольшие шахтерские поселки, расположенные поблизости. А я не рассказывал тебе про Сэма Бреннана? Замечательная история. Конечно, он не стоял по колено в воде, моя золото. Нет, он был слишком умен, чтобы гробить свое здоровье непосильным трудом.

Он скупил корыта для мытья золота по двадцать центов, а потом стал продавать их золотоискателям по шестнадцать долларов!

Чонси постепенно затихла в его руках, а он замолчал, прижавшись щекой к ее лбу. Жар понемногу стал спадать, но она снова начала что-то бессвязно бормотать, часто упоминая имя Крикет. Делани снова затараторил, чтобы успокоить ее.

— Когда я впервые прибыл в Сан-Франциско, это был жуткий поселок, состоящий из нескольких десятков развалюх. Ты даже представить себе не можешь, какие они были безобразные. За полтора года мы пережили шесть пожаров. Лично я потерял свой первый дом и огромный склад. Но это не важно. Мы быстро отстроились, и теперь наш город просто не узнать. За последние четыре года здесь произошло много изменений. В сорок девятом здесь практически ничего не было, а сейчас у нас есть свои банки, порты, уличное освещение, гостиницы, театры, церкви, школы… — Делани неожиданно запнулся, соображая, что еще есть в городе.