– Если ты будешь каждое утро совершать прогулку мимо моего дома как раз в это время, то, может, тебе просто стоит ночевать у меня? Мне это представляется более удобным и, если можно так сказать, эффективным.

– Я люблю гулять по утрам, это прекрасная зарядка, и потом весь день чувствуешь себя бодрой, – спокойно ответила Леонора, глядя на белый пар, поднимающийся от тарелок с овсянкой.

«Возможно, я не проявил должной настойчивости», – подумал Томас и решил попробовать еще разок:

– Ну, если речь идет о зарядке, то я мог бы ежедневно повторять с тобой тот комплекс физических упражнений, который мы только что проделали в спальне.

– Звучит неплохо. Но не думаю, что секс сможет заменить мне аэробику.

Черт, похоже, он все еще недостаточно настойчив. Попробуем по-другому. Томас поставил перед девушкой тарелку с кашей и открыл пакет коричневого сахара.

– Тогда давай так: я ночую у тебя, а потом мы вдвоем идем сюда завтракать. Так тебе больше нравится?

Леонора встала и пошла к холодильнику. Стоя к нему спиной и доставая пакет молока, сказала:

– Что-то много всего мы должны делать вдвоем.

– Ты еще не готова к этому?

Когда девушка закрыла холодильник и повернулась к нему, лицо ее было серьезным.

– Не думаю, что нам следует торопить события. И так все происходит слишком быстро.

– Ладно, раз ты так хочешь.

Прозвучало вроде неплохо, но почему-то он почувствовал себя, как после хорошего удара в челюсть. Они сели и принялись за кашу.

– Может, обсудим, как нам быть с Джулией Бромли? – нерешительно спросила Леонора.

Ну вот, теперь она меняет тему! Томас огорчился, но решил не настаивать на своем и не показывать, как он расстроен. Собравшись с мыслями, он предложил:

– Попробуем сыграть в злого и доброго полицейского?

– Но мы не полицейские! – Леонора сморщила носик. – Кроме того, любой человек, который хоть раз в жизни смотрел детектив по телевизору, сразу раскусит этот трюк. Честно сказать, мне всегда с трудом верилось, что такой примитивный вид психологического манипулирования срабатывает в реальной жизни столь же успешно, как в кино.

– Боже, неужели ты сомневаешься в истинности того, что показывают по нашему священному ящику?

– Как тебе сказать, чтобы не очень соврать…

– Кроме того, в нашу задачу не входит подчинить Джулию настолько, чтобы ею можно было манипулировать.

– Вот как? А что же входит в нашу задачу?

– Напугать ее, чтобы она выболтала правду.

– Я не воровка! – крикнула Джулия Бромли. – Я ничего не брала, честно, мисс Хаттон! Клянусь, я только кое-что посмотрела.

Томас поморщился и быстро взглянул на стенку, отделявшую квартирку Джулии Бромли от соседней точно такой же. Все эти дома в кампусе построены на один манер – как студенческие общежития. Дешевое жилье, где никто не позаботился о приличной звукоизоляции.

Все в комнате Джулии указывало на бурную и насыщенную жизнь студентки: неубранная кровать, единственный стул, заваленный вещами. Тут и там разбросаны большие подушки, на которых можно сидеть. У компьютера приткнулся открытый пакетик чипсов. Стол завален книгами и тетрадями. Дверцы шкафа распахнуты, и видно, что внизу в беспорядке валяется несколько пар обуви. На спинке стула ярким пятном выделяется красная кожаная куртка.

Джулия пустила их в квартиру без возражений, хоть и не скрывала своего удивления и растерянности при виде ранних гостей. Она предложила им кока-колу, но Томас вежливо отказался, передернувшись от мысли, что с утра можно пить эту сладкую гадость. Но, как говорится, каждому свое.

Леонора решительно сказала, что им нужно обсудить кое-что важное, и Джулия, привычная выслушивать инструкции и распоряжения от старших, послушно кивала. Но когда Леонора уличила ее в неподобающем интересе к чужим вещам, девушка запаниковала. Она сделала робкую попытку все отрицать, но Леонора держалась уверенно, и Джулия Бромли, которую все же трудно было назвать закоренелой преступницей, испугалась и принялась вываливать на них подробности, желая одного – чтобы ее не заподозрили в краже и не выгнали из университета.

– Я верю, что ты ничего не брала. – Леонора решительно прервала поток бессвязных оправданий. – Но я хочу знать, зачем тебе понадобилось обыскивать мою сумку.

– Ну, мне просто было любопытно… – протянула Джулия.

– И что же именно тебя интересовало?

– Не знаю.

Томас, который молча стоял у окна, решил, что пришла его очередь поучаствовать в разговоре:

– Но ведь ты о чем-то докладывала Роудсу. Что же именно он хотел узнать?

Джулия застыла, глядя на него, как кролик на удава. На лице ее проступил ужас, и Томас подумал, что в жизни допрос не столь уж приятная штука. Особенно когда подозреваемой девчонке всего девятнадцать. По телевизору как-то все по-другому выглядело. И все же он понимал, что нужно давить на девушку. Если дать ей время успокоиться, то они ничего не узнают. И он резко сказал: