Гарри следил, как разъезжается застежка, открывая все больше и больше матовой кожи и черных кружев.

— Достаточно, — хрипло бросил он. И взял со стола микрофон. — Вот Микрофон прилепите под… ребрами справа, не слишком близко к сердцу. — Он протянул ей из-за спины микрофон.

Виктория повернулась.

— Гарри, это просто глупо. Мы же взрослые люди, мы связаны одним делом Будь я на пляже в купальнике, вы бы еще больше увидели.

Она сделала один мимолетный жест плечами — и платье опустилось до талии. Виктория стояла перед ним в черных кружевах, изящная, теплая, а Гарри сцепил зубы, мечтая только об одном. Не рухнуть к ее ногам с сердечным приступом.

— Прикрепите где считаете нужным, — сказала Виктория, и он усилием воли заставил свои мысли вернуться к насущным профессиональным проблемам.

— Никогда не раздевайтесь перед мужчинами, Вик, — сказал он, чтобы хоть как-то скрыть смущение. — Это опасный номер.

— Вик?

Гарри отвел глаза

— От Алека перенял. Вам это имя больше идет. Виктория — это очень женственно. — Как и она сама. Она стояла перед ним полуодетая… истинное воплощение женственности.

Виктория одарила его гневным взглядом.

— Огромное спасибо!

С совершенно излишним рвением он дернул за край липкой ленты и прижал микрофон к кружеву под правой грудью Виктории, стараясь не задерживаться пальцами на ее коже дольше, чем того требовала необходимость. И все равно провозился очень долго. Потом прилепил проводок и, наконец, над правым бедром закрепил передатчик. Он прижимал ленту к согретому ее теплом кружеву и в душе безостановочно ругался.

— Готово, — буркнул он наконец. — Можете надеть платье.

Она как-то неестественно притихла, и Гарри стало стыдно.

— М-м… Прошу прощения, — сказал он. — И не волнуйтесь насчет ужина. Я буду следить из кухни за каждым словом. Я буду рядом.

— Очень хорошо, — отозвалась она. — А теперь мне нужно заняться макияжем. Думаю, вам лучше уйти.

— Макияжем? — удивленно переспросил он. — Вы великолепно выглядите. Вам не нужен никакой макияж.

— Уходите, — повторила Виктория. — Увидимся внизу.

— Не получится, — возразил Гарри. — Я уже буду на кухне. — Но все же ушел. Вместе с облегчением к нему пришло странное чувство одиночества и раздражения одновременно.

Опасная она женщина, эта Вик.

Гарри ушел, и Виктория на минутку присела, чтобы привести в порядок мысли, которые он своими прикосновениями вспугнул, как стаю диких гусей.

Гарри был совсем не из тех мужчин, что могли бы занимать ее воображение, но она почему-то все время думала о нем. Нет, он, конечно, большой, сильный, и у него замечательные руки, да что там, черт возьми, просто бесподобные руки, и его так забавно дразнить, и он совсем не зануда, но…

Гарри?

Ни за что. Она всю свою жизнь работала, чтобы добиться своего нынешнего положения, она с величайшей осторожностью выбирала мужчин, которые не помешали бы ее карьере, и очень решительно расставалась с ними, если вдруг оказывалось, что она все же ошиблась в выборе. И вот она на вершине — уважаемая, опытная, независимая. Сослуживцы уже поговаривали о том, что она превосходно подошла бы для президентской должности в университете. Гарри сюда просто не вписывается.

Виктория представила себе Гарри в центре университетской разношерстной публики и не сдержала улыбки. Наверное, Гарри бы там прекрасно смотрелся. Собственно, Гарри прекрасно смотрелся бы где угодно. И это, помимо всего прочего, ее так в нем привлекало. Л еще его плечи, его руки, его…

«О, черт! Мне скоро шестьдесят, — подумала Виктория, — а я все еще влюбляюсь не в тех мужчин, в которых нужно. Когда ж я, наконец, этому научусь?»

После чего решительно выбросила мысли о Гарри из головы и занялась макияжем.

Алек разыскал Гарри на кухне и выслушал немало нелицеприятного по адресу своей тетушки.

— Перестань ворчать, Гарри, тетя Вик не подведет, — заявил ему Алек. — А этот парень не опасен, не беспокойся.

— Она его спугнет, помяни мое слово. Она ненормальная. Сама сует голову в петлю.

Алек недоуменно нахмурился.

— Что с тобой? Успокойся. Она умнейшая жен — шина. Будь она ненормальной, разве она добилась бы таких успехов в своей работе?

— Мне все это не нравится, — прорычал Гарри. — И по мне, она все равно ненормальная. Ты не можешь ее как-нибудь сдержать?

Алек расхохотался.

— Тетю Вик-то? Чего захотел. В самом лучшем случае ее можно направить. Может, расслабишься? — Гарри в ответ лишь выругался сквозь зубы, и Алек был вынужден сдаться. — Мне нужно встретить Денни, — сказал он. — Постарайся не проглотить от злости магнитофон. Это государственная собственность.