– В принципе – да.

– Почему он уехал от вас не на своей машине?

– Он же выпил…

– А на каком транспорте он поехал?

– Я… Я не знаю…

– Он вызывал от вас такси?

– Нет…

– Значит, он вышел от вас около трех часов утра – и больше вы его не видели?

– Нет.

– Слушай, Марченко, не прикидывайся! – вдруг прорычал тот, что в форме. – Это – убийство. И ты – последняя, кто видел Бритвина. Зачем он к тебе приезжал? Разговаривать о работе? Не компостируй нам мозги, Марченко!

– Возможно, Бритвин посетил вас в связи с каким-то событием? – мягко прервал Жебрункова кожаный. – У него что-то случилось?

Женя молчала.

– Ты знаешь, что у него дочь – наркоманка? – прорычал Жебрунков.

Женя замялась, а потом тихо выдохнула:

– Да.

Жебрунков и кожаный переглянулись.

– Когда вы узнали об этом? – спросил кожаный.

– Вчера. Ночью.

– Что он говорил вам о вашей совместной работе в фирме «Глобус»? – повысил голос Жебрунков.

– Ничего… Ничего особенного…

«Если я сознаюсь им, они могут меня убить… А вдруг они заодно? Они все – заодно? Тогда они убьют меня – как Бритвина… Нельзя сознаваться, нельзя!»

– Он вам что-то рассказал о «Глобусе», Марченко! – утвердительно проговорил мужик в кожанке. Секунду помедлил и резко спросил: – Что?

«А вдруг они нашли в кармане у Бритвина письмо? То самое, что он мне показывал? А я-то тут причем? Я его не читала… И могла о нем не знать… Нет, сознаваться нельзя…»

– Ничего особенного он мне не говорил, – тщательно подбирая слова, ответила Женя. – Так, рабочие моменты…

– Слушай, Марченко, ты тут нам не финти! – возвысил голос Жебрунков. – Ты – последняя, кто видел Бритвина живым. И поэтому знаешь, на кого ты похожа, Марченко? – Пауза. – На наводчицу ты похожа – вот на кого! И вот как тут все было – вчера ночью, после трех… От тебя выходит «фраер», «пиджак»… Ты тут же звонишь своим дружкам. Они затаскивают мужика в машину. Забирают у него ценные вещи. Убивают… По пути выкидывают из автомобиля… С кем ты работаешь, Марченко?! На кого ты еще навела своих дружков?! Сколько эпизодов в деле?!

Женя молчала. Она была ошеломлена.

– Ты зачем вообще сюда из своего К. приехала?!. – продолжал давить Жебрунков. – А?!. Кентов потрошить? Давай, говори! Чистосердечное признание облегчает наказание!

Женя сидела ни жива ни мертва. Она словно бы смотрела на саму себя со стороны. «Вляпалась, – отстраненно думала она. – Я опять вляпалась…»

– Подожди, Николай, – остановил Жебрункова кожаный. – Может, все было немного не так?.. Может, покойный, зверски убитый Бритвин, просто по роду своей работы узнал что-то? То, чего знать не должен? И проговорился об этом госпоже Марченко?.. А уж она улучила минутку… И в то время, пока господин Бритвин находился у нее в квартире – но вышел, скажем, в туалет, – взяла да позвонила? Позвонила своим сообщникам? А уж те приняли меры… Взяли и почикали бедолагу Бритвина… Чтоб много не болтал… О чем вам Бритвин рассказывал, Марченко? – ласково спросил кожаный.

Пауза. Взгляды обоих ментов были устремлены на нее.

«Я им ничего не скажу».

– Ни о чем мне Бритвин не рассказывал, – пробормотала она. – Мы говорили о работе. Просто – о делах.

– Он вам говорил вчера, что агентство «Глобус» связано с наркобизнесом?

«Вот оно!.. И они тоже – знают! Надо изобразить удивление…»

– Нет, ничего не говорил… А что, оно связано?

Милиционеры переглянулись.

– В несознанку пошла, – сказал кожаный.

– Придется оформлять, – сказал Жебрунков.

– Ладно, Марченко, собирайтесь.

– Зачем?!

– Мы вас задерживаем. Сначала на три часа. Имеем право. Потом продлим задержание до трех суток… Уж в этом вы не сомневайтесь. Давайте, собирайте теплые вещички. В камере холодно. Может, там у вас мозги и прояснятся… И вы вспомните, что вам все-таки говорил Бритвин. Во время вашего последнего с ним свидания.

Женя вдруг заплакала.

– Давайте, давайте, Марченко, по-хорошему. Или рассказывайте все. Или собирайтесь… Или – лицом к стене, руки – за спину! Сами проводим вас до машины! В браслетиках!

– Я ничего не знаю.

– Кто у нас там сегодня дежурит? – спросил один другого. – Воронихин?

– И Соболев.

Жебрунков заржал.

– А девочка – мазохистка. Любит, наверно, когда ее трахают строгие мужики.

– Да уж, ребята оттянутся.

– По полной программе…

Жени будто уже не существовало. Для этих двух. И для всего мира. Древний ужас затопил все ее тело. «Может, рассказать им? – мелькнула предательская мысль. – Рассказать – и они оставят меня в покое… Или… Или узнают и убьют меня…»