Горячая ладонь легла на икру, и Гарнет судорожно вздохнула. Приятный жар от его руки побежал к колену. Ее движение не укрылось от Флинта.

— Больно? — спросил он.

— Нет… нет… просто руки холодные, — быстро ответила Гарнет. И почувствовала облегчение, когда он отвел проницательные голубые глаза и снова занялся лодыжкой. Длинные пальцы осторожно ощупывали ногу.

— Определенно ничего не сломано. — Через минуту лодыжка была крепко перебинтована. — А как с руками?

— Хорошо. Больше не саднят.

— Дайте-ка взглянуть.

Гарнет протянула руки ладонями вверх. Флинт положил их на свои и несколько минут, не говоря ни слова, изучал. Краснота прошла, осталось несколько царапин, но тем не менее он втер в ладони какое-то снадобье.

— Чтобы не воспалилось, — пояснил он и проделал то же с царапинами на щеках. — Ночной отдых пойдет лодыжке на пользу. Вы уверены, что больше нигде не ударились?

— Нигде, — соврала Гарнет. Она не желала быть ему больше обузой. — Извините за беспокойство, мистер Маккензи.

Флинт закрыл жестяную коробку и встал.

— Ну и номер вы выкинули — глупее некуда. Мы потеряли вашу лошадь и все преимущество, которое давал нам дождь.

За короткое время их знакомства Гарнет поняла, что тактичного обращения от Маккензи ей не дождаться.

— Преимущество? — удивилась она. — Разве индейцы тоже не люди и дождь не задержит их так же, как и нас?

— Дождь команчам не помеха, если они вышли на кровавую охоту. Он смыл наши следы, это так. Но индейские разведчики увидят вашу мертвую лошадь и поймут, что они на правильном пути, а мы лишились кобылы.

— Правда? — смутилась Гарнет. Она почувствовала себя еще больше виноватой. Но даже если он прав, мог бы быть немного полюбезнее.

— В моих седельных сумках есть вяленое мясо, — заметил Флинт. — По крайней мере не останемся без еды и питья. Скоро совсем стемнеет. Так что советую вам поесть и ложиться спать.

Вернув на место жестяную аптечку, он подал Гарнет кусок вяленой говядины и железную кружку с водой. Сэм протопал к луже и начал пить.

Утолив голод и жажду, женщина улеглась на бок, подложила под щеку ладонь и стала наблюдать за своим спутником. Его неутомимость поражала ее все больше. Сначала Флинт расседлал Сэма, обтер снятой с себя мокрой рубашкой, потом набрал из седельной сумки полную пригоршню овса и накормил животное. Позаботившись о коне, он расстелил всю мокрую одежду и одеяло, достал пончо и подал Гарнет.

— Вот, наденьте. Оно прогонит всю сырость.

Когда Флинт наполнил кружку и принялся пить, длинные тени наползли на вход в пещеру и скрыли его от глаз. Женщина стала клевать носом, но в полудреме заметила, что ее спутник уселся у лаза так, чтобы наблюдать за тем, что происходит снаружи. Привалившись к камню спиной, он положил на колени ружье и сунул в рот кусок вяленого мяса.

За ночь Гарнет просыпалась несколько раз. В пещере стояла тьма кромешная, и тишину нарушали лишь звуки падающих капель, но женщина знала, что Флинт не смыкает у входа глаз и охраняет ее покой.

Гарнет проснулась оттого, что пещеру заливал струящийся меж камнями солнечный свет. Она села и оглянулась по сторонам — их убежище оказалось пустым.

Первой мыслью было, что Флинт ее оставил, но в следующую минуту женщина заметила придавленную ружьем записку и рядом зеркало и расческу.

Она пробежала глазами короткое послание о том, что ее спутник отправился разведать, нет ли за ними погони, и просил оставаться на месте до его возвращения. Флинт предупреждал, что из ружья можно стрелять только в самом крайнем случае, если дело коснется жизни и смерти.

Гарнет зевнула и потянулась. Это было ошибкой — боль пронзила все ее тело. Она пошевелила ступней: лодыжку дергало и нога онемела, но оказалось, что на нее можно наступать и даже ходить. Гарнет потрогала юбку и блузку и, обнаружив, что они все еще не высохли, осталась в джинсах и рубашке Флинта. Решив использовать время с толком, она собрала всю влажную одежду и, захватив зеркало, расческу и ружье, вышла наружу.

После вчерашнего дождя в воздухе пахло свежестью, а благодатные лучи горячего солнца прогревали ноющие кости. Расстелив на камне одежду, Гарнет села, положила рядом ружье и взялась за зеркало. Как она и предполагала, волосы превратились в сбившийся ком перепутанных локонов. Женщина мрачно вздохнула и принялась приводить в порядок свою голову. Дело оказалось не только кропотливым, но и болезненным. И каждый раз, когда она смотрелась в зеркало, она обнаруживала, что не намного продвинулась вперед. Прошло еще немного времени, и Гарнет ощутила голод. Оставалось надеяться, что в седельных сумках Флинта было еще вяленое мясо.

Флинт возвращался обратно к пещере, когда заметил вспыхивающие в стороне яркие блики света. Это могло означать только одно: команчи обнаружили их стоянку и теперь сообщают о своем открытии остальным. Скоро вся округа будет кишеть индейцами. Сигналы повторились еще несколько раз, и Флинт пришпорил коня, заставляя его перейти на рысь.

К своей досаде, он увидел, что Гарнет вышла из пещеры, сидела у входа, а их одежда была разложена па камнях.

— Быстро сматываемся отсюда, — коротко приказал он. Времени для объяснений не оставалось. Внезапно он вытащил «кольт» и намелил его в сторону ближайшей вспышки, но тут же убрал револьвер. Подскочив к Гарнет и выхватив из ее рук зеркало, он с возмущением воскликнул: — Черт побери, так это вы!