– Биггси Биггенс, вижу, не застрелил тебя?

– Мне удалось убедить ради старой дружбы не делать этого. Он требовал поцелуй от одной из пассажирок в качестве расплаты за освобождение всех. Он даже обещал забрать у перепуганных насмерть пассажиров совсем немного из вещей.

Дейзи улыбнулась:

– Я беру назад слова о том, что у него бедное воображение. Он получил поцелуй?

– Получил. Нашлась женщина, которая… вызвалась добровольно.

Том мысленно представил стройную фигурку Сильвии, которая расправила плечи и встала на цыпочки, чтобы поцеловать грабителя. И Биггси принял поцелуй красавицы как волшебный – с благоговением и благодарностью. При этих воспоминаниях в груди Тома шевельнулось какое-то незнакомое ранее чувство – загадочное и тревожное.

Беседа с Дейзи явно затягивалась. Беспокойство возрастало. Том чувствован, что самое время проявить твердость.

– Дейзи, я хочу, чтобы другая девушка была в роли Венеры. Я пока не решил, кто это будет. А еще я нанял новую танцовщицу.

Она резко вскинула голову.

– Ты нанял новую танцовщицу? Когда?

– Сегодня.

– А Генерал знает?

Да, Дейзи отличалась проницательностью. Том еле заметно улыбнулся:

– Уже знает.

Дейзи задумчиво смотрела на его отражение в зеркале.

– Что это за девушка? Это замена Китти?

– Она никому не замена, Дейзи! – отрезал Том. – Она – та самая девушка, от которой Биггси получил поцелуй.

Дейзи, безусловно, была заинтригована. Она поджала губы.

– Ты взял ее из жалости? Это на тебя не похоже, Том.

Том чувствовал себя задетым. Скорее всего именно Дейзи больше, чем кто-либо другой, выиграла от его прагматизма и делового чутья. К тому же эта женщина прекрасно знала, что Том Шонесси не бессердечен. Он решил не обращать внимания на дерзость, поскольку понимал, что сейчас гордость и самообладание Дейзи ущемлены. Но это уже не изменишь.

– Я взял ее под влиянием эмоций. – Он решил, что Дейзи сочтет этот ответ более приемлемым. – Кстати, она пырнула меня вязальной спицей, как только я посмел дотронуться до ее руки.

Дейзи удивленно усмехнулась. Она была заинтригована еще больше.

– Она хорошенькая?

– Нет. Я подумал, что будет приятной переменой – взять в «Белую лилию» простенькую девушку, Дейзи.

Дейзи снова фыркнула.

– Чтобы быть уверенным, что ты все еще не утратил своих способностей, Томми… А эта девушка… – Она запнулась. – Ты думаешь, она будет твоей Венерой?

Да. О да! Нет. Возможно.

– Я пока не решил, Дейзи.

– Но ты уже решил, что это буду не я.

– Я рад, что ты это понимаешь, Дейзи, – нарочито обрадовался Том.

Когда он покидал Дейзи, то не мог не заметить, что та пребывает в крайнем замешательстве. Однако, проявив мудрость, женщина предпочла не отвечать на последние слова Тома Шонесси, давно зная, что в подобном случае возражать бессмысленно.

Вот уже несколько часов Генерал муштровал танцовщиц. Жозефина казалась неутомимой и снова и снова повторяла одни и те же мелодии. Может быть, кто-то другой и сошел бы с ума, но Сильвия понимала необходимость подобной неутомимости Генерала. За многие годы она привыкла разучивать и повторять одни и те же движения до тех пор, пока они не становились безупречными.

Со своим телом Сильвии было гораздо проще договориться, чем с чувством собственного достоинства, требования которого были весьма суровы.

Другие девушки репетировали весело и с охотой, воспринимая все так же беспечно, как если бы они подметали пол. Они улыбались, вращались, подпрыгивали, крутили бедрами, игриво показывали щиколотки. Но Сильвия ни когда – никогда! – не привыкнет к тому, что нужно задирать юбку и поднимать попку выше головы. И при этом кричать мерзкое «уиии!».

Молли спела непристойную песенку. Остальные подпевали ей, поощрительно помахивая палочками и красноречиво похлопывая себя по ягодицам.

А затем, к возмущению Сильвии, они встали друг за другом, и каждая начала похлопывать по ягодицам впереди стоящую девушку.

Случилось так, что перед Сильвией стояла пышно-задая Молли, каждая ягодица которой напоминала подушку.

Милостивый Боже!

Сильвия очень быстро освоила все эти примитивные движения. Подобные танцы не требовали безупречного демонстрирования фации. Уже спустя час Генерал всего лишь раз крикнул ей:

– Повыше, Сильвия! И не делай такое лицо, когда хлопаешь Молли по заднице! У нее очень славная жопка! Почитай это за честь!

«Я не могу отрастить жопу за три часа, – мысленно отреагировала на его замечание Сильвия. – Это вся задница, что есть у меня».

Боже милостивый! Прошло всего три часа, а ее английский стал напоминать язык уличных бродяг. Ну что за жаргон «задница»?

Наконец словами Генерала «Благодарю вас, леди!» репетиция закончилась. У Сильвии от голода и усталости плыли радужные круги перед глазами.

Танцовщицы побежали вниз по лестнице в уборную, чтобы из фей снова превратиться в обыкновенных девушек. Сильвия немного замешкалась, не зная, следовать ли ей за ними. Кто-то прикоснулся к ее плечу. Это была Жозефина, она тоже раскраснелась и выглядела несколько взъерошенной после продолжительных и весьма энергичных упражнений за фортепиано.