— Так и есть, — поспешно согласилась сестра. — Кроме того, если дама приехала из Лос-Анджелеса, то могла слышать о Генри Фаулере.

— То есть как это — могла? — возмутился Генри. — Моя колонка популярна по всему восточному побережью. Она должна быть отшельницей вроде тебя, чтобы не слышать обо мне!

Обосновавшись в Сиэтле, Генри снискал славу как автор объединенной колонки в нескольких газетах. В ней он помещал короткие статьи. Большинство из них были резкими и критичными и состояли из материалов, собранных из бесед с так называемыми знаменитостями. Он приглашал их на прогулки в горы. В основном это были местные политики, которых он огорошивал неожиданными вопросами и заявлениями, ловя их реакцию. Один из кандидатов в президенты тоже не избежал подобной встречи. В результате после разгромной статьи бедняге пришлось забыть о предвыборной кампании. Это и к лучшему, решил тогда Генри. Человек, который оставляет мусор в горах, не заслуживает быть президентом.

За последнюю пару лет у Генри появились свои корреспонденты. Теперь он получал по почте больше материалов, чем мог обработать. Каждый день приходилось просматривать целую кучу писем, которые повествовали о чем угодно: от бездарно размещенной в городском автобусе рекламы лифчиков до последнего политического скандала, в котором был замешан один болван депутат. С помощью этих материалов Генри мастерил веселые заметки, которые нравились читателям.

— Ты отличный журналист. Никому лучше тебя не удаются эти статьи, — сказала ему одна из подружек. — Ты ненавидишь всех и все, кроме своих любимых гор. И надо всем потешаешься.

— Но тебя-то я не ненавижу, — ответил он тогда.

— Пока нет, — предсказала она. И была права. Вскоре ее привычка постоянно жевать жвачку довела Генри до белого каления, и они расстались.

Затащив брата в сарай, Бекки принялась энергично его отряхивать.

— Сейчас тебе лучше казаться сильным и молчаливым. Ковбои всегда сильные и молчаливые, — наставляла сестра.

— Ты что, следуешь киношным стереотипам? — Не говори так! Держи рот на замке, и все будет хорошо.

— Ты когда-нибудь видела, чтобы я держал рот на замке?

— Придется постараться!

— Послушай, Бекки, эта женщина ищет смазливое личико. Или, в моем случае, романтично-обветренную рожу. Ей плевать, умею ли я скакать на лошади или упражняться на трапеции! Поверь мне, я знаю этих голливудских фотографов. Им нужен только квадратный подбородок. Если она настолько сумасшедшая, чтобы выбрать для этой цели меня…

— Она сказала, что ей нужен фермер. И за десять тысяч долларов она его получит! — Бекки завела большого черного коня в стойло и начала расседлывать его. — Просто веди себя как можно» естественнее. Ты можешь хоть что-нибудь вспомнить о жизни на ранчо?

— Последние двадцать лет я пытался все это забыть.

Бекки раздраженно вздохнула и покачала головой:

— Иногда я сомневаюсь, что ты — мой брат!

Хенк обнял худенькие плечи сестры, чувствуя, как она напряжена.

— Успокойся, Бек!

— Это важно, черт возьми! Я могу потерять дом! — Ее голубые глаза наполнились слезами. — Мне действительно нужны эти деньги, Генри.

— Не плачь, — мягко сказал Хенк, сожалея, что расстроил ее. — Я же сказал, что помогу, разве не так?

Бекки немного успокоилась и снова взялась за седло.

— Это была глупая идея. Не надо было просить тебя приезжать сюда. — Она всхлипнула.

— Не расстраивайся, мы все уладим. Объясню этой леди, что я не тот, за кого она меня принимает. Уверен, ей все равно, кем я работаю.

— Нет, ей не все равно! Она ищет настоящую личность. Именно так она и сказала по телефону.

— А я и есть настоящая личность.

— Я имею в виду живого ковбоя-фермера.

— Неважно, кто я на самом деле. Ей нужно поместить кого-то на обложку календаря. Если мое лицо подходит…

— Дело не только в лице, Генри, — прервала его сестра.

— А в чем?

— Может быть, надо было сказать тебе раньше… — медленно проговорила Бекки. — Пока еще каша не заварилась. Но я подумала, что за несколько дней подготовлю тебя ко всему.

— К чему? — встрепенулся Хенк.

— Эти календари… не просто картинки с симпатичными мордашками. Если бы дело было только в этом, ты бы не попал в список финалистов.

Хенк почувствовал, что во рту у него пересохло.

— Что ты такое говоришь?

— Все эти годы ходьбы по горам и скалолазания пошли тебе на пользу, братик! Она хочет получить фотографии всего пакета.

До Хенка стало медленно доходить.

— Постой…

— Я послала на конкурс целую пачку старых фотографий. Ей понравилось, как ты выглядишь. Во всех видах.

— Но…

— Знаю, знаю. Ты уже не так молод, и на талии завязался жирок, но современная фотография…

— Никакого жирка на талии у меня нет!

— Великолепно! — Бекки потрепала брата по животу. — Тогда тебе нечего бояться. Можешь смело снять рубашку.