Я замерла. Это было больше, чем удача — это уже походило на победу. Мою победу: Вадим не хотел расставаться со мной!.. Я помедлила с ответом:

— Без тебя?

— Я приеду завтра… С утра — не пугайся — придет женщина прибраться… Привезут продукты… Деньги у тебя есть?

«Кончаются!» — чуть было не выпалила я. Но вовремя вспомнила о том, что беспечной девочке-яхте вряд ли был бы приятен такой вопрос возлюбленного «сразу после».

Я отвернулась. Сжала губы. В глазах зарождались слезы жалости к беспечной девочке, которую так несправедливо обидели… Вадим заглянул мне в лицо.

— Ну, что ты, малыш… — испуганно сказал он. — Я не хотел тебя обидеть… В этом нет ничего оскорбительного… Ты мне веришь?

Я молчала.

— Ну?.. Веришь?..

Я кивнула ему, прикрыв глаза. Из-под ресниц все-таки выскользнули две слезы.

Вадим обнял меня, прижал к себе с такой нежностью, что я на секунду позавидовала беспечной девочке.

— Ну, все, все… Успокойся…

Я успокоилась не сразу, но и не стала слишком затягивать этот процесс. Вадиму нужно было уходить — не стоило нарушать его планы. Любые неудобства, связанные со мной, косой взгляд или осторожный вопрос жены могли омрачить его мысли обо мне.

У двери мы ненадолго задержались — Вадиму не хотелось уходить…

Проводив его, я поднялась на второй этаж в спальню и прилегла. Мне надо было многое обдумать, но я заснула почти мгновенно. Засыпая, успела только подумать о Феликсе: интересно, как он среагирует, когда я расскажу ему о подробностях нашего первого свидания с Вадимом?..

Наверное, поэтому Феликс и приснился мне. Мы были на какой-то набережной, не виденной мной прежде. Шел снег. Феликс молча смотрел на меня и плакал. Мне было больно, тоскливо, но я почему-то знала, что ничем не могу помочь ему и мы встретились в последний раз…

Я проснулась от странного звука, доносившегося откуда-то снизу. Полежав немного с открытыми глазами, я вернулась из печального сна и сообразила, что нахожусь в квартире Вадима, уже день — сквозь шторы пробивались лучи, образовывая на паркете неровные полоски, словно солнце расписалось в том, что все, случившееся со мной, явь… Внизу гудел пылесос — видимо, как и говорил Вадим, пришла женщина навести порядок.

Не торопясь, я приняла ванну, оделась, а потом спустилась вниз. Мрачноватого вида женщина чистила ковер в гостиной. Я задумалась о том, как это принято у богатых — просто ли здороваются они со своей челядью или же, напротив, считают своим долгом разговаривать с простыми людьми?.. Ответа я не знала и потому, просто поздоровавшись, прошла на кухню. Там лежали пакеты с продуктами. Я взяла персик, надкусила его — во все стороны брызнул сок, и я испуганно покосилась в сторону гостиной. Горничная продолжала уборку, не заметив моей неловкости. Казалось, она не замечала и меня.

Я доела персик, пытаясь понять значение своего сна: почему плакал Феликс?.. Может быть, ему все-таки станет больно, когда он узнает обо всем? Или — наоборот — больно будет мне, если в итоге ничего у меня с Вадимом не получится?.. Я сжалась, испугавшись собственных мыслей. В самом деле, с чего это я так ликую? Ну, случилось, я понравилась ему, он даже переспал со мной, но ведь это еще не значит, что отношения будут продолжаться, что он не передумает, что моя жизнь в корне переменится… Он всего лишь предложил мне переночевать в своей городской квартире. И, между прочим, уходя, не сказал, когда придет и придет ли вообще…

Зазвонил телефон. Я вздрогнула. Горничная вопросительно посмотрела на меня:

— Подойти?

— Да. Конечно. Она взяла трубку:

— Алло?.. Минуту… — взглянула на меня: — Вас…

Это был Вадим:

— Проснулась?

— Да… — ответила я и прибавила поспешно: — Скоро поеду домой…

— Зачем? Оставайся. Я заеду вечером.

Я осторожно перевела дыхание, чтобы — не дай бог! — вздох облегчения не услышался на том конце провода.

— Ну, тогда я просто съезжу домой переодеться и вернусь…

— А зачем тебе тащиться в Химки?.. — сказал Вадим, и мне показалось, что я слышу, как он улыбается. — Деньги — если вдруг тебе что-то понадобится — в спальне, в секретере. В центральном ящике… Повернешь ключик и увидишь…

— Не надо, — запротестовала беспечная девочка.

— Нет, надо, — твердо возразил Вадим. — Не будь ребенком. Не деньги портят человеческие отношения, а их отсутствие. Запомнила?

Как это оказывается просто: просчитывать наперед его реакции и подавать правильные реплики.

— Запомнила, — ответила я в трубку. — Но, Вадим… У меня есть свои деньги.

— Много? — весело поинтересовался он.

— Нет, не очень… — смущенно призналась я.

— Ну, вот видишь?.. А мне хочется, чтобы сегодня вечером ты была безумно красивая… Как быть?

— Как?

— Пойти и купить себе чего-нибудь эдакое…

— Но я не знаю твой вкус…

— Зато мы узнаем твой!.. — засмеялся Вадим. — Ну все. Хоп! До вечера!

— До вечера…

Продолжая улыбаться, я положила трубку, после чего снова надкусила сочный персик и поднялась наверх. Повернув ключ, торчащий из секретера, я выдвинула центральный ящик и, как и обещал Вадим, увидела деньги. Их было много, очень много: две банковские пачки стодолларовых купюр. Таких денег я никогда в своей жизни не видела… И, поворачивая ключ, рассчитывала не более, чем на несколько сотенных бумажек…