Фрэнк Стратон криво улыбнулся. Он поставил чашку с кофе на стол и опустил ноги на пол.

— Да. Я присмотрю за телом, Морган. Наш город закажет даже заупокойную службу, так что проблем не будет. — Он пригладил пучок седеющих волос, прикрывающих лысину. — Мисс Мак-Элистер в порядке?

— Без вашей помощи, шериф, с ней порядок. Но мне от вас нужна одна вещь.

— О? Что же это?

— Я бы хотел, чтобы вы собрали всю информацию о братьях Кирби — Ларсе и Билли. Я хочу знать, как умер Билли Кирби. — Морган сцепил пальцы рук. — Думаю, вы с этим справитесь.

— Я могу рассказать о парнях Кирби прямо сейчас, — сказал Стратон, отодвигаясь от стола к стопке газет, объявлений и листков о розыске. — Ларе Кирби разыскивается за убийство в трех штатах. За него назначена награда.

Стратон передал ему листок.

— Это понятно? Его брат умер три года назад в Канзасе. Вы убили его, Морган. Но, полагаю, что вы этого не помните, да? Насколько я знаю, это была честная схватка. Билли хотел прославиться. Он «наехал» на вас. Вы убили его при самозащите.

Морган глубоко, облегченно вздохнул.

— А почему вы обо всем этом так много знаете, Стратон?

— Я кое-что узнавал о вас по просьбе Дольфа и Генри. Они хотели знать, что деньги не пропадут даром. — Он снова криво усмехнулся. — Вы, конечно, попали в переделку. Проблем больше, чем денег, но после сегодняшнего эти шахтеры будут хорошими и смирными. И, я думаю, они будут вести себя тихо, пока вы здесь.

Морган сжал челюсти, с трудом заставляя себя сдержать раздражение, которое вызывал в нем шериф и его самодовольный тон.

— Спасибо, Стратон, за всю вашу… помощь.

— В любое время, Морган. Помогу в любое время.

Морган вышел с радостной мыслью, что с его души свалился тяжкий груз. Теперь он чувствовал себя гораздо безопаснее, когда шел по Брод-стрит в отель. Мысли сами собой вернулись к Илейн. Какой храброй была она, как волновалась о его жизни, хотя ее собственная висела на волоске. Он надеялся, что она никогда не поймет, как близка была к смерти. Эта мысль перевернула его кишки, как глоток протухшего виски.

Морган пересек улицу, удивляясь силе своих чувств. Хотя его воспоминания были немногочисленны, с каждым днем память к нему возвращалась. Он был уверен, что никогда не испытывал такого тошнотворного, леденящего кровь ужаса до того момента, пока не увидел, что к голове Илейн Мак-Элистер приставлен револьвер. Он проклинал себя за то, что позволил себе увлечься девушкой. Если бы он переспал с ней с самого начала, он бы наверняка ничего подобного не чувствовал. Вот что случается с мужчинами, говорил он себе, которые вместо головы думают филейной частью.

Открывая ведущие в вестибюль отеля стеклянные двери, Морган пришел к выводу, что надо затащить девчонку в постель и покончить с этим романом. Он должен стать прежним, вернуться в свою жизнь, а не оставаться влюбленным дураком.

— Что ж, завтра важный день. — Ада Ловери заговорила о том, чего Илейн ужасно боялась.

— Я знаю, Ада. — Она посмотрела на добродушную седовласую женщину, с видом знатока нарезавшую тонкими ломтиками лежавшую на разделочной доске соленую свинину. Она впервые увидела Аду семь лет назад. Генри Даусон перевел Илейн в отель сразу после того, как умерла ее мать. И Ада приглядывала за девочкой. Но она была скорее другом, чем второй мамой. Ада помогла Илейн пережить потерю семьи, научила вести хозяйство и рассчитывать только на себя и ни на кого больше.

— Ты все еще не передумала? — спросила Ада, приподняв крышку с кастрюлями, в которой закипали бобы. Когда она добавила свинину, вместе с густым облаком пара по кухне пополз густой аромат.

— Ты лучше меня знаешь, что я не передумала, — ответила Илейн. Хотя Илейн сама зарабатывала на оплату комнаты и еду, Генри Даусон заплатил за ее обучение в школе, одевая девочку и покупая все, что было нужно для жизни. Илейн с самого начала настояла на том, чтобы Генри вел учет потраченным на нее деньгам, и Генри сделал, как она просила. Два года назад он сообщил, сколько она должна, и долг показался ей невероятным. Потом он сказал, что бы ему в действительности хотелось получить вместо долга ее обещание выйти замуж за Чака.

— Я дала слово и намерена сдержать его, — сказала Илейн, когда обе женщины сели за широкий сосновый стол с высокими штабелями хлеба домашней выпечки. Им понадобится не одна дюжина тартинок для праздничного ужина в честь ее завтрашней помолвки. Они прекрасно умели готовить и со знанием дела начали нарезать хлеб.

— И, кроме того, теперь уже слишком поздно, даже если бы я хотела все изменять.

Ну что ж, ты и вправду страшно опоздала. — Ада понимающе улыбнулась разве твоим избранником не мог стать этот парень Морган, а? Я видела, как он смотрит на тебя — и ты на него. Но я тебя никоим образом не осуждаю. Он очень интересный мужчина.