Ронни с сожалением отступила. У Маркуса заныло сердце. Сколько раз ей вот так приходилось качать головой, когда она видела что-то красивое, потому что денег хватало лишь на то, чтобы свести концы с концами, купить самое необходимое для Дженни, а потом еще и для Эрона.

Маркус засунул руку в карман и достал двадцатку.

– Я беру его.

Пожилая цветочница понимающе улыбнулась:

– Вы его для мисси берете, верно?

– Да.

– Тебе не надо…

Маркус не дал Ронни договорить:

– Мне не надо, но хочется.

Продавщица обернула стебли мокрой газетой и поверх нее закрепила с помощью упаковочной ленты пластиковый пакет.

– Не обижайте старушку, возьмите цветы, – сказала она Ронни, которая смотрела на все это так, словно не хотела брать подарок.

Ронни взяла букет и обернулась к Маркусу со счастливой улыбкой:

– Спасибо тебе.

– Всегда пожалуйста. – Он произнес эту фразу несколько сдавленным голосом, но что тут удивительного?

Эта улыбка опьянила его. Полувозбужденное состояние, в котором он перманентно пребывал в обществе Ронни, вдруг превратилось в близкое к критическому. Хорошо еще, что рубаха у него болталась почти до колен, скрывая очевидное свидетельство его возбуждения.

Они пошли прочь от прилавков со свежей рыбой, спасаясь от специфического рыбного запаха.

– Смотри, тут кофе продается, – сказала Ронни, указав букетом в сторону маленького ресторанчика на первом этаже.

Он позволил ей затащить его внутрь. Они заказали кофе и булочки и сели за столик с видом на море. Никого, кроме них, в кафе не было. Ронни положила цветы на свободный стул. Принесли кофе. Ронни сделала глоток дымящегося напитка. Глядя, как ее дразнящие губы складываются в подобие поцелуя, прикасаясь к чашке, Маркус едва не заерзал на стуле.

– Ну а как насчет инженера-конструктора? – спросил он, чтобы отвлечься.

– Ты о Кевине Коллинзе? – спросила она, отломив кусочек от теплой булочки.

– Да. За последние пять лет он успел поработать в четырех разных компаниях, производящих электронику.

Ронни положила кусочек булочки в рот и начала задумчиво жевать.

– Я не знаю. Он тихий. У него всегда серьезный вид, и он очень хорошо умеет предсказать, что пойдет не так в проекте. Но я знаю о нем только это и больше ничего.

Маркус кивнул и отхлебнул свой эспрессо. Кофе обжег ему горло.

– Как насчет интерна? Джерри Парке, так, кажется, его зовут.

Ронни улыбнулась:

– Он милый.

– В каком смысле? – Маркус даже приподнялся с места, на миг забыв о расследовании.

Ему пришелся не по нраву мечтательный взгляд, появившийся у Ронни, когда он заговорил о Парксе. Оназаправила прядь за ухо и снова улыбнулась. У Маркуса возникло острое желание заехать этому интерну по физиономии.

– Не знаю. Он очень услужлив и делает мне комплименты. Пытается флиртовать, но так застенчив, что выглядит как ребенок, впервые оседлавший велосипед.

– Ты хочешь сказать, что он неумелый? И снова эта рассеянная улыбка.

– Да, но его стеснительность так мила…

Маркус был готов тут же вызвать интерна на дуэль. Черт возьми, нельзя быть таким собственником. Рановато.

– Я помню себя в колледже. Всем им одно надо, детка. Ее точеные брови взмыли вверх.

– А ты не такой?

– Я хочу от тебя куда большего, чем просто секс. – Он хотел все и сразу. – И этот интерн слишком для тебя молод.

Она рассмеялась:

– Ты ревнуешь.

Он зло на нее уставился, даже не думая отрицать очевидное.

– Если и так, то что?

А она чего ждала? Она только что ему сообщила, что какой-то студент с ней заигрывает. Конечно, Ронни не упадет в объятия первого встречного, но его задело, что еще один самец считает, будто территория свободна для захвата.

– А ты восприняла перспективу нашего тесного с Сэнди общения с абсолютной безмятежностью?

Она нахмурилась при напоминании о проявлении ревности в тот день, когда Сэнди при ней, на ее, Вероникиной, территории, буквально навязалась сопровождать Маркуса на ленч с Джеком.

– Я знаю Сэнди с первого дня моей работы в «Клайн технолоджи». Она очень настойчива в том, что касается противоположного пола.

– Она барракуда. – Сэнди, очевидно, никогда не слышала о типично женских приемах отказов и уверток, заставляющих мужчину серьезно побороться за свою добычу.

– Чтобы знать предмет, его надо изучить, – сказала она и послала ему через стол совсем не свойственный ей откровенный воздушный поцелуй.

Он был готов сгрести ее в охапку и превратить воздушный поцелуй в настоящий.