– А ты умеешь постоять за себя, когда тебя припрут к стенке, правда? – задумчиво спросил он, к негодованию Джоан совершенно не обратив внимания на ее тираду.

– Я?! – Она тряхнула копной рыжих волос. – Посмотри на их цвет! Мои предки были кельтами, и я горжусь этим! Тебе хочется знать, на что я способна? – Ее глаза вспыхнули воинственным огнем. – Попытайся заставить меня сделать что-либо против желания, и я покажу тебе свои когти и зубы!

Харви слегка улыбнулся.

– Я вовсе не собирался заставлять тебя делать что-либо. – Внезапно улыбка сползла с его лица. – Я просто хотел подготовить тебя. И ничего более.

– Подготовить? К чему? – быстро спросила она.

– К неожиданностям, – ответил он, и по его тону не было похоже, что эти неожиданности будут приятными.

– К каким же? – Ее рот скривился в усмешке.

– Например, к тому, куда мы отправимся в наш медовый месяц, после того как проведем ночь в коттедже.

– Мы?! Тебе предстоит отправиться одному! – раздраженно возразила Джоан.

– Ты поедешь со мной, – сказал Харви со спокойной уверенностью.

Раздраженная его высокомерным видом, Джоан воинственно задрала подбородок и устремила на него пылающий взор.

– Уверен? Какой же райский уголок ты выбрал для свадебного путешествия? – ядовито поинтересовалась она.

– Я снял прелестный домик на Доминике.

Ничего не понимая, Джоан уставилась на Харви.

– Но... там же сейчас Бел! А завтра к ней присоединится Патрик...

– Знаю! – с наигранной беспечностью воскликнул Харви. – Разве это не удивительное совпадение?

– Сверхъестественное, – с подозрением произнесла она. – А ты рассказал об этом Патрику?

– Нет, – непринужденным тоном продолжил он. – Кажется, Бел отправилась туда, чтобы отыскать отца.

– Отца? Я и не знала, что она потеряла с ним связь.

– Нет, я имел в виду ее настоящего отца. Бел была приемной дочерью. Вуды не настоящие ее родители.

– Понятия не имела об этом! – удивилась Джоан.

– Ее отец живет на Доминике. Его зовут Элойсо Родригес де Месонеро. – Харви произнес имя и фамилию так, словно они должны были что-то значить для нее. Но Джоан слышала их впервые.

– Патрик ничего не сказал мне об этом, – сказала она несколько обиженным тоном.

– Думаю, что, опаздывая на самолет, он решил не вдаваться в подробности. Я слышал, что старик умирает. – Подняв голову, Харви уставился вдаль, как будто увидел там что-то или кого-то. – Бедняга, – продолжал он, но жалости в его голосе не послышалось. – У этого де Месонеро, кажется, не осталось никого, кто мог бы о нем позаботиться. Он оттолкнул от себя всех.

Глаза Джоан сузились.

– Ты слишком хорошо осведомлен обо всем. Тебе рассказал Патрик?

– Да нет, Сайлас.

– Мог бы и мне сказать. Я более близка к нему, чем ты, – вконец разобиделась Джоан.

– Верно, – задумчиво произнес Харви с загадочной полуулыбкой, – ближе. Но Сайлас знал, что я передам тебе все. Как удачно, правда, что мы окажемся на одном острове с Бел и Патриком? Если тебе надоест моя компания, сможешь какую-то часть времени проводить в их обществе. Во всяком случае, интересно будет увидеть плантацию, которую собирается унаследовать Бел.

– Я не хочу на Доминику, – решительно заявила Джоан. – Я остаюсь здесь. Ты не сможешь заставить меня покинуть родной дом. Даже если это означает конец нашего брака! – Однако, когда она представила навсегда уходящего из ее жизни Харви, у нее перехватило дыхание, а глаза наполнились слезами. Почему ей так трудно с ним? – Ты специально хочешь разрушить наш брак! Я знаю! – с жаром выкрикнула она. – Тебе ненавистна сама мысль о жизни здесь. Ты жалеешь о том, что женился на мне...

– Нет! – раздраженно возразил он. – Ты не права! Я просто пытаюсь вновь вдохнуть в тебя жизнь! Стараюсь любыми путями достучаться до тебя – во что бы то ни стало вызволить из плена навязчивых идей.

Она вспыхнула.

– Ты отвратительный человек!

– Я должен был уцепиться за то, что ты больше всего ценишь, и играть на этом, – сказал он, как будто в этом не было совершенно ничего зазорного.

– Хедер-хауз? – требовательно спросила она. – Так, значит, все эти угрозы насчет жизни в другом месте были просто уловкой?

– Крайними мерами, – объявил он, и в голосе его не прозвучало ни малейшего раскаяния. – После истории с Бруно ты плыла без руля и ветрил, испытывала жалость к самой себе...

– Мне было очень больно, ты – животное! – выкрикнула она, напуганная тем, что он может быть столь бесчувственным.

– А сейчас ты безразлична ко всему. – Ее слова, казалось, не произвели на Харви никакого впечатления. – А не должна быть такой, по крайней мере в данный момент. Тебе надо взять себя в руки. Придется принять много трудных решений.

– Мне придется трудно только в том случае, если ты будешь продолжать так со мной обращаться! – яростно бросила она.

Харви одобрительно кивнул.