— Черт!

Она начала нервно наводить порядок на своем столе, но на столе у нее и так все было в порядке в отличие от головы. И почему Сэмюэлсон выбрал именно это утро, чтобы нанести ей визит?

Анна поднялась, сняла очки и устало улыбнулась, когда грузный мужчина толкнул дверь и вошел в ее кабинет. Он никогда не стучал, не здоровался и вообще был дурно воспитан.

— Что, черт побери, вы себе позволяете. — начал он, нависая над столом Анны,

— Простите? — удивилась Анна, прокручивая в голове сотни возможных причин его появления у себя.

— Я говорю о том, что вы врываетесь в кабинет другого редактора и устраиваете там бардак! Лаетесь, как две базарные бабы!

— Выбирайте выражения! — оскорбилась Анна.

— Мне плевать, что вы там себе думаете, но мне не нужны служащие, которые ведут себя как последние идиоты и делают из меня тем самым посмешище!

— Ничего подобного. , . — начала Анна, но Сэмюэлсон перебил ее. Его глаза налились кровью.

— Слушайте меня, черт побери! Это мой журнал, понятно? А не ваш. И вы будете играть по моим правилам или не будете вообще. Ясно?

— Вполне.

— Хорошо. А теперь садитесь и пишите письмо с извинениями. Копия должна быть у меня на столе самое позднее завтра утром. Это тоже ясно?

Анна не нашлась, что ответить. Извиняться? Перед этой сукой Барбарой?

— Она украла нашего лучшего автора, — тихо вымолвила она.

— Даже если бы она украла у вас деньги или любовника, я требую, чтобы вы извинились. И сегодня же.

А что, если отказаться? Впрочем, ответ известен.

Сэмюэлсон вышел, и Анна устало опустилась на стул. Во время их разговора дверь оставалась открытой, и теперь все в офисе были в курсе дела. Но ее это почему-то не волновало.

Она думала о письме, которое ей предстояло написать. Но не о том, где принесет извинения стерве Барбаре, а о том, в котором сообщит этой старой заднице Сэмюэлсону, куда он может засунуть свою работу.

Однако осуществить этот замысел было не так-то просто, Анна понимала, что такого хорошего места, как здесь, ей нигде не найти. По крайней мере в ближайшее время. Уволиться сейчас означало выбросить пятнадцать месяцев напряженной работы, что было нелегко. Правильнее забыть о своей гордости и смириться — Сэмюэлсон рассчитывает именно на ее разум. И хотя гордость, конечно, задета, легче жить так, чем еще раз общаться с этим тупым мерзавцем.

Кроме того, момент для принятия такого сложного решения был неподходящим — у Анны раскалывалась голова. Она поморщилась от боли, подошла к двери и, высунувшись, попросила свою секретаршу:

— Рейчел, принеси мне кофе, пожалуйста. Черный, потом соедини меня с Барбарой Стэннард. Думаю, нам есть о чем поговорить.

Когда-то, в далеком прошлом, Мэнди умела печатать. Не очень хорошо, у нее никогда не получалось делать это всеми пальцами, — но достаточно быстро, чтобы справляться с работой. Теперь она с тем же успехом могла бы запустить в космос спутник. Между тем результат ее попыток появился на экране монитора, а не на листе бумаги.

Я немного разучилась, смущенно улыбнулась Мэнди, глядя на слившиеся и оборванные слова со множеством орфографических ошибок, сказалось неумеренное потребление алкоголя накануне.

Мистер Джонсон, взглянув на экран, рассмеялся.

— Вы уверены, что вот это, например, слово пишется именно так?

Не издевайтесь, — вздохнула Мэнди. — Я и так понимаю, что работы мне не получить.

— Вы уверены?

— Посмотрите на это! — Мэнди кивнула на экран. — Разве так можно писать!

А как же ваше резюме? — вдруг рассмеялся Джонсон.

— Все вранье от начала до конца. Мы составили его с подругой после пары бокалов вина.

— Значит, вы не трудолюбивая и не исполнительная?

— Нет, ну…

— Тогда вы приняты.

— Что?! — Мэнди уставилась на него, открыв рот.

— Вы слышали меня,

— Но как же компьютер… и то, что я напечатала?

— Мы вас подучим, — Джонсон улыбнулся, — Вы ведь быстро обучаетесь?

— Конечно!

— Тогда приступайте с понедельника. Вот так… если вам действительно нужна работа.

— Нужна! — воскликнула Мэнди, но тут же взяла себя в руки. — Простите, я…

— Ничего, все в порядке, немного радостных эмоций нам в офисе не помешает.

— И все же не понимаю, — промолвила она. — Неужели все остальные были хуже меня?

— Не совсем так. Дело в том, что… — Джонсон пожал плечами. — Буду с вами откровенен. Работа эта нелегкая, зарплата невысока, и… Короче, мне надоело учить молоденьких девочек, которые уходят через три месяца. Вот я и подумал…

— Что вам подойдет кто-нибудь постарше, уже отчаявшийся найти работу?