Обе казались такими злющими, что лучше уж держаться от них подальше. Сжав кулаки, дамы быстро приближались, явно стараясь опередить друг друга.

Августа Бойд выиграла гонку. Она остановилась перед Коуди в водовороте черного крепа, ее фарфоровые ярко-голубые глаза смотрели с холодной яростью.

— Мистер Сноу! — Резкие порывы ветра теребили ленты, украшавшие шляпку и лиф платья Августы, и казалось, что даже ее одежда сотрясается от гнева. — Мне необходимо переговорить с вами!

Коуди посмотрел на Перрин Уэйверли — та подошла секундой позже Августы Бойд. Он затруднился бы сказать, горят ли ее щеки от гнева или от морозного воздуха. И от того, и от другого, решил он. Светло-карие глаза, обрамленные длинными ресницами, взглянули на Коуди, но женщина тут же отвернулась к реке и стала смотреть на городок Чейзити на противоположном берегу. Затем туго стянула шаль у шеи и опустила голову.

Коуди приподнял шляпу и подошел к ним.

— Доброе утро, леди.

— Я не поеду в одном фургоне с этой… с этой тварью! — прошипела Августа Бойд. Два алых пятна горели на бледных щеках. — Я требую, чтобы вы приказали своим людям прекратить погрузку ее пожитков в мой фургон!

Коуди стиснул зубы. Ему были не по душе подобные вещи. Сделав над собой усилие, он прикусил язык — в конце концов, он ведь имеет дело с женщинами, а не с мужчинами.

В минутном молчании, последовавшем за вспышкой Августы Бойд, Коуди искоса наблюдал за той, кого назвали «тварью». Ветер набрасывался на окоченевшую хрупкую фигурку Перрин Уэйверли, прижимая юбки к бедрам и ягодицам. Щеки ее горели, но она не отводила взгляда от голых, похожих на скелеты остовов деревьев, растущих по обеим сторонам грязных улиц Чейзити. В этот момент ее поддерживали, похоже, гнев и смятение.

— Я могу разместить миссис Уэйверли с мисс Хильдой Клам, — сказал Коуди спустя минуту, переводя взгляд с одной женщины на другую. Миссис Уэйверли промолчала, и он обратился к мисс Бонд: — Вы хотите ехать в одиночестве, мисс Бойд? Погонять мулов без отдыха?

— Конечно, нет! — воскликнула она, окидывая его возмущенным взглядом. Легкая дрожь сотрясала ее плечи. Она с презрением взглянула на миссис Уэйверли. — Я надеюсь, что ее пожитки уберут из моего фургона немедленно!

Не успел Коуди что-либо ответить, как Августа Бойд повернулась в вихре пенных оборок черного крепа и с высоко поднятой головой стремительно удалилась.

Прищурившись, Коуди наблюдал, как она брезгливо обошла тюки с припасами, сложенные позади фургонов погонщиков, царственно кивая в ответ на приветствия других невест, но не останавливалась, чтобы поговорить с ними.

Она ушла столь поспешно, что Коуди не успел высказать мисс Августе Бойд то, что хотел бы. Но пока он решил уладить дело с миссис Уэйверли.

— Надо полагать, что вы и мисс Бойд знакомы, — сухо заметил он, изучая профиль Перрин Уэйверли. Поля шляпки скрывали ее глаза, но он заметил прямой нос и точеный подбородок, дрожащий от гнева.

— Косвенно, — чуть помедлив, ответила она. Голос ее был тихим, с хрипотцой. Она еще туже стянула шаль, завязав ее концы у высокого ворота платья. — Мне жаль, что я доставляю вам столько хлопот.

Чувство такта не принадлежало к числу добродетелей мистера Сноу, поэтому он и не подумал смягчить свой следующий вопрос:

— Нет ли какой причины, по которой мисс Клам стала бы возражать против поездки в одном фургоне с вами?

Перрин Уэйверли снова поправила шаль. Потом с видимым усилием расправила плечи.

— Возможно, — ответила она, немного помолчав.

Гнев, оскорбленное достоинство… Коуди почудилось, что его обдало волной ледяного холода. Он мысленно выругался.

Коуди Сноу не любил вмешиваться в чужую жизнь и не позволял себе излишнего любопытства. Поэтому и не хотел знакомиться с невестами поближе — решил не думать о них как о живых людях, а считать просто грузом, кладью, за доставку которой ему заплатили. К несчастью, хотя это и шло вразрез с его благими намерениями, он не мог удержаться от любопытства: что же такого сделала эта малышка Уэйверли, что навлекло на нее гнев надменной мисс Бойд?

— Мисс Клам — учительница, верно? — Хрипотца в голосе Перрин почему-то напомнила ему о кружевных подвязках и французских корсетах, что совершенно не вязалось с ее простеньким платьем с высоким воротом.

— Я поговорю с мисс Клам от вашего имени.

В карих глазах миссис Уэйверли, слишком больших для ее маленького с тонкими чертами личика, промелькнуло недоверие.

— Я поговорю с мисс Клам сама, мистер Сноу.

Коуди пожал плечами. Она смотрела на него так, словно он ее обидел, вмешался в ее личные дела. Но едва он нахмурился, как выражение обиды сменилось на ее лице нерешительностью.

— Если мисс Клам не согласится, чтобы я ехала с ней в одном фургоне…

— Тогда у нас возникнет серьезная проблема. — Даже несмотря на гнев и смущение после сцены с мисс Бойд, она выглядела очень привлекательно, совсем не так, как, по его мнению, должна была выглядеть женщина, отправляющаяся в такое путешествие. — Если мисс Клам не согласится, вам придется отказаться от участия в этой поездке. Если, конечно, вы не разрешите своих разногласий с мисс Бойд.

— Это невозможно, — сказала она резко, отворачиваясь к реке.