— Мне нужно знать одно, — сказал Эйдриан. — Что конкретно сказал помощник капитана о пороховнице?

Джеки колебалась. Слишком уж она привыкла избегать любых разговоров о письме, чтобы теперь заставить себя заговорить о нем. Но Эйдриан со своими родственниками как потомки Маргариты были причастны к этой истории и имели право все знать. К тому же у них имелись ответы на вопросы, которые всю жизнь волновали Джеки.

— Он… э-э… по его словам, Джек собирался передать сокровище Эндрю, своему сыну, чтобы тот, глядя на него, помнил о том, что человек в первую очередь должен беречь свое доброе имя, а не искать легкой добычи.

— Однако нам нужны подробности. — Эйдриан наклонился к Джеки поближе. Его лицо приняло решительное выражение. — В телефонном разговоре ты сказала Скотту, что в письмах ясно сказано: «сокровище» — это пороховница, которую Лафит подарил деду Кингсли.

— Верно.

— Прекрасно. — Напряжение Эйдриана заметно уменьшилось. — Именно это нам нужно было знать, чтобы обратиться с ходатайством в историческую комиссию.

При одном упоминании о государственном учреждении, которое истово ненавидело «мусорщиков», таких, как она и ее отец, Джеки уж было хотела прервать разговор и уйти, но соблазн узнать побольше о Джеке Кингсли удержал ее на месте.

— Ладно, теперь пришла твоя очередь объясниться. Что такого ценного в этой пороховнице?

— После разговора с тобой Скотт провел кое-какие исследования относительно пороховницы и обнаружил, что эта вещь представляет собой историческую ценность. Кроме шуток. — Эйдриан вскинул брови, стараясь собраться с мыслями. — Ты знала, что она изначально принадлежала Джорджу Вашингтону и что он вырезал на ней свои инициалы?

Джеки удивленно вытянула шею.

— Не может быть!

— Ну что, заинтересовал я тебя, наконец?

— Нет. Вовсе нет.

— Врешь. — Эйдриан протянул ей на вилке еще один кусочек торта, и на этот раз Джеки приняла его, не раздумывая.

— Итак. — Она прикрыла рукой рот. — Каким образом она оказалась у Лафита? Он что, украл ее у кого-нибудь?

— Ни в коем случае. — Эйдриан поддел вилкой кусочек для себя. — Во время Войны за независимость зеленый юнец, некий Эндрю Джексон, служил фельдъегерем в народном ополчении. Однажды Вашингтон спрятал депешу в своей личной пороховнице и передал ее Джексону с тем, чтобы тот доставил ее за линию расположения английских войск. Джексон сохранил пороховницу как реликвию, которая и находилась при нем в 1814 году в битве у Нового Орлеана. Поскольку твой предок плавал вместе с Лафитом, я предположил, что ты знаешь, как пираты из Баратарии поспособствовали победе в этой битве.

— Я много чего знаю о головорезах, скрывавшихся в болотах Луизианы. То была банда жестоких, не знавших пощады разбойников. Несмотря на то, что капитан Реджиналд Кингсли был представителем английской знати, хоть и сосланным, он удачно вписался в их ряды.

Эйдриан утвердительно кивнул.

— Из прочитанного я готов заключить, что определение «головорез» довольно точно их характеризует. Но они ведь и впрямь помогли разбить англичан.

— Понятие порядочного человека не определяется одним совершенным им добрым поступком.

— Это правда. Но как бы то ни было, а после окончания битвы был дан праздничный бал. Там-то Джексон и преподнес пороховницу в дар Лафиту. Тот произнес цветистую речь и объявил, что будет хранить пороховницу всю жизнь в память о службе такому «выдающемуся вождю народов».

— За старика Жана! — с иронией в голосе сказала Джеки, поднимая чашечку с капуччино. — Произносить речи он был мастак… хотя добрая половина того, что слетало с его уст, являлась ложью. И эта речь — прекрасный тому пример: ведь пороховницу он не сохранил. Он передарил ее моему пращуру Безжалостному Реджи.

— Вот это мы и надеемся доказать… с твоей помощью.

— Но вам-то что от этого? — удивилась Джеки. — Как я уже говорила, законы штата Техас не дают права на спасенное имущество. Все, что вы найдете, будет принадлежать властям, так что вам от этого нет ровным счетом никакой пользы.

— Вообще-то, польза есть, и большая. — Эйдриан улыбнулся. — Польза будет от притока туристов. Легенда Жемчужного острова уже сейчас привлекает в нашу гостиницу множество приезжих, особенно тех, кто хочет поплавать с аквалангом в месте затопления судна. Представь себе, как расцветет наш бизнес, когда после частичной экскавации комиссия получит дополнительную информацию о судне.

— Так, значит, речи о том, чтобы поднять корабль, не идет?

— Нет. Их интересует не само судно, а только артефакты, затонувшие со «Свободой». Плюс ко всему средства массовой информации раструбят об истории, связанной с кораблекрушением. — Улыбка Эйдриана стала еще шире. — Господи, да лучшей рекламы и представить себе невозможно!

— Это правда. Какую пользу это принесет тебе, понятно. Однако… — Джеки поставила локти на стол и сцепила пальцы. — Что-то я никак не возьму в толк, мне-то от этого какой прок?