Шрифт:
– Наверное, это правда, – мягко заметила Элли.
– Ну так что здесь происходит? – Карен нагнулась, чтобы лучше рассмотреть рыбью кость в раме, висевшую на стене. – Теперь вы моя тетя или как?
– О чем вы говорите? – остолбенела Элли.
– Вы и дядя Гарек поженились? Вчера вечером он сказал маме. Она скоро лопнет от злости...
– Ты рассказал сестре? – спросила Элли, когда они встретились в зоопарке.
– Понимаю, тебе досталось. – Он стрельнул в нее взглядом.
– Я звонила ей. Как она только ни обзывала меня! Когда мне удалось немного успокоить ее и объяснить, что церемония недействительна и фактически мы не женаты, она объявила меня лгуньей.
– Прости, пожалуйста.
– Но почему ты сказал ей? – Элли подозрительно посмотрела на него.
– Соскользнуло с языка.
– По моим представлениям, ты не принадлежишь к тому типу мужчин, которые позволяют чему-то соскользнуть с языка.
– Может быть, ты не знаешь меня так хорошо, как тебе кажется.
– Я знаю столько, сколько хочу знать.
– Ты уверена, Элли? Почему бы тебе не разобраться до конца?
– А почему я должна?
– Не знаю. – Он провел пальцами по волосам. – Но я не желаю, чтобы ты исчезла из моей жизни. Надо же использовать шанс, который дает нам взаимное влечение.
– О чем это ты говоришь? Еще не потерял надежду затащить меня в постель? Я не лягу с тобой в постель даже перед концом света. Я не лягу с тобой в постель, даже если от этого будет зависеть выживание человечества. Я не лягу...
– Хорошо, хорошо, – прервал он ее риторику.
– Не думаю, что ты знаешь, как дружить с женщиной.
– Ты могла бы научить меня.
– Не хочу тебя ничему учить. – Она открыла дверь, ведущую к вольерам крупных млекопитающих. – Я поняла, что секс до свадьбы – большая ошибка. Моя новая жизненная философия – не заниматься сексом без обручального кольца. Что ты об этом думаешь?
– Я все еще хочу быть с тобой.
Он, наверное, не расслышал ее слов.
– Секса не будет. И больших расходов тоже не будет. Сможешь ли ты так жить?
– Смогу, – мягко произнес Гарек.
Элли не поверила ему. Он устанет от исключительно дружеских отношений. И месяца не выдержит.
Удовлетворенная, она посмотрела на зверей, игравших на площадке. Два огромных полярных медведя яростно спаривались, ни на кого не обращая внимания. Элли вытаращила глаза и покосилась на Гарека. Совершенно серьезное лицо, только в глазах скачут искры смеха.
– Конечно, если ты сможешь без этого обойтись, – заявил он.
Глава 13
– Что ты об этом думаешь? – месяц спустя спросила Элли в антракте симфонического концерта.
– Если по правде, невероятно скучно. – Гарек увидел, что она шокирована. Но потом выражение ее лица смягчилось, она засмеялась.
– Во всяком случае, честно. Ты испорчен. Ты привык к легким развлечениям. А иногда надо потрудиться.
– Как?
– Попытайся понять музыку, прежде чем судить о ней. Мысленно представь сюжет, который она выражает. Что ты чувствовал, когда слушал симфонию?
– Хотел спать.
– Это слишком просто. – Элли снова засмеялась и покачала головой.
– Я берегу силы для бизнеса.
– Это единственное стоящее занятие в твоей жизни? – Она с любопытством посмотрела на него.
Несколько месяцев назад Гарек без сомнений сказал бы "да". Сейчас он не был так уверен.
– Управление компанией требует полной отдачи. Живопись и музыка оставляют полную свободу.
– Ты не прав. Живопись, скульптура учат наблюдать и видеть не только то, что на поверхности. Музыка учит слушать и слышать больше, чем сказано.
Антракт закончился, и Элли замолчала. Гарек всю вторую половину концерта размышлял над ее словами.
Она не хотела ходить по дорогим ресторанам. Поэтому они бывали в музеях, на лекциях, в дешевых кафе. Это немного напоминало детство. До того, как отец основал компанию, каждую субботу Гарек, сестра и их родители гуляли в парке. Дорин в свободное время сидела с детьми. И на заработанные деньги катала брата на карусели и покупала мороженое. Тогда она была совсем другой...
Гарек посмотрел на Элли. Вместо вечернего платья на ней джинсы и свитер. Но она явно наслаждается.
В отличие от Дорин, кажется, на нее не производят впечатления богатство и положение. Гарек удивлялся, как ей удалось достичь этого. Ее жизнь не была легкой. За последний месяц он много узнал о семье Элли. О родителях и родственниках матери.
Элли охотно говорила о своих шести кузинах и кузенах и их отпрысках, но не часто упоминала о матери и отце. Из отдельных фраз Гарек понял, что отец любил живопись и скрипку и водил ее еще маленькой девочкой на репетиции симфонических оркестров. Но ни на одной работе он долго не удерживался. Мать, добрая и любящая, надрываясь, в одиночку содержала семью.