Изабел вдруг поняла, что храбрость состоит не в том, чтобы молча и стоически принимать то, что с тобой происходит. И дело здесь не в отсутствии страха. Сейчас, стоя перед этими женщинами, она была испугана больше, чем когда-либо. Но шум битвы нарастал, и у нее был выбор: либо прятаться здесь, либо быть рядом с Аласдером.

– Я с тобой. – Из толпы вышла одна женщина.

Изабел смотрела на мать, не веря своим глазам.

– Что ты здесь делаешь?

– Слушаю тебя, Изабел. Ты была права. Я слишком многое терпела и слишком долго.

Они обменялись взглядами, и на лице матери отразилось все то, что она пережила за прошедшие дни. Обеим женщинам пришлось пережить горе, гнев, смирение, только страдания матери длились многие годы.

– Прости меня. Я была не права. Мне не следовало тебя ни в чем упрекать.

– Правда может иногда быть горькой, Изабел, но это не значит, что ее не следует говорить. – Она наклонилась и, как и ее дочь, подняла подол юбки, чтобы набирать в него камни.

У Изабел не было времени сообщить матери о возвращении Фергуса, потому что еще одна женщина отделилась от толпы и подняла несколько обломков кирпича, потом еще одна...

– Мы не позволим Драммонду опять отобрать у нас дома, – сказала молодая женщина, не отрывая от Изабел враждебного взгляда. – Ни одному из Драммондов. – Женщины за ее спиной закивали.

– Меня зовут Изабел Макрей. – Изабел повысила голос, чтобы все ее услышали.

Казалось, что прошла вечность, прежде чем женщины, одна за другой, начали выходить из толпы кивая Изабел.

Аласдер был прав. Эти люди судят ее по поступкам, а не по происхождению.

Возможно, их слишком мало, думала Изабел, выходя во двор, но женщины за ее спиной были настроены решительно и вооружены камнями и своей яростью.

Аласдер выстроил людей полукругом лицом к перешейку и раздал им оружие, которое принес Хэмиш. Через несколько минут раздались первые выстрелы со стороны нападавших всадников.

– Это он? – спросил Джеймс, указывая на того, кто возглавлял отряд. Большинство всадников хорошо держались в седле, а Драммонд выглядел нелепо: широкие плечи и грудь странно контрастировали с короткими ногами, торчавшими под непонятным углом.

– Да, он, – подтвердил Аласдер.

– Кто-то должен укоротить ему стремена, – усмехнулся Джеймс.

Завязался рукопашный бой. Некоторые орудовали палками, другие – камнями. Прозвучало несколько выстрелов, но перезарядка оружия отнимала слишком много времени, и никто не стал бы терпеливо ждать, пока противник приготовит его к стрельбе.

Стоял невообразимый хаос. Крики людей, треск палок, лязганье подков о камень, одиночные выстрелы – все слилось воедино.

Изабел было непонятно, как в таком хаосе можно было отличить друга от врага. Но видимо, главным в этом бою было не убивать, а выжить. Человек отбивался, если на него нападали, и бросался на противника, чтобы предотвратить нападение. С точки зрения сражавшихся, Изабел была вооружена не хуже, чем они.

Она вглядывалась в толпу, пытаясь отыскать Аласдера, Фергуса же она увидела сразу. Тот прорывался сквозь толпу, орудуя своей палкой, как шпагой.

И тут Изабел увидела Аласдера. Он находился в окружении нескольких людей, каждый из которых собирался нанести ему удар. Она запаниковала, когда он, заметив ее, отвлекся и его движения замедлились.

Кто-то ударил его по плечу, и он упал на колени. Изабел увидела, как он открыл рот, и поняла, что он выкрикнул ее имя. Но между ними было слишком большое расстояние и много народу, и она снова потеряла его из виду.

Ей хотелось ругаться и драться, плакать и кричать, царапать каждое попадавшееся под руку лицо ногтями и рыть землю, только бы добраться до мужа. Она бросила на землю весь свой запас камней и, выхватив дубинку из рук лежавшего на земле человека, решила пробиваться с ее помощью к Аласдеру.

Но на ее пути неожиданно встал какой-то мужчина, по всей видимости, намеревавшийся остановить ее. Он схватился за дубинку и вырвал ее из рук Изабел, но через секунду сам упал. Изабел обернулась и увидела Брайана. Это он только что ударил этого человека по голове рукояткой пистолета и теперь смотрел на Изабел так, будто она была призраком.

Изабел отняла у поверженного свою дубинку и посмотрела на человека, еще недавно бывшего ее другом.

Она, может быть, и сказала бы ему сейчас что-то, если бы не адский шум вокруг. Изабел решительно сжата дубинку. Каким бы ни было препятствие – Брайан это или враг, – не имело значения. Она во что бы то ни стаю пробьется к Аласдеру.

На мгновение ей показалось, что Брайан преградит ей путь, но он отошел в сторону и тут же был поглощен толпой. Путь был свободен.

Она не может снова потерять Аласдера.