– Дедал – создатель лабиринта, и он спасся из собственного лабиринта на Крите, – пояснил Гай. – Можете считать, что человек, названный вами Дедалом, встретился с вашей кузиной в Хэмпстеде, но я не уверен, что здесь мы найдем его следы.

– Надеюсь, вы не правы, сэр. Согласитесь, никаких других зацепок у нас нет.

Гай молчал. Если Рейчел действительно была таинственной дамой, снимавшей Найтс-Коттедж, она уехала из него в январе, а не в апреле, как считала Сара. В результате Сара никоим образом не сможет узнать, что в феврале он и ее кузина переехали в Хэмпстед вместе.

Лошади протрусили по направлению к Хэмпстеду мимо того дома, который Гай снимал для Рейчел, и он отметил, что несколько окон, видимых с улицы, закрыты ставнями.

Гай заплатил домовладельцу за год вперед и все еще сохранил за собой право пользоваться домом, так что ему было отлично известно, что в доме никто не живет. Однако когда они свернули за угол, высокое окно эркера их с Рейчел спальни вдруг блеснуло, как будто лучи низкого солнца сговорились вернуть дом к жизни. Впрочем, это была всего лишь иллюзия, как и ее предполагаемая любовь к нему.

Гай отмахнулся от неприятного воспоминания, затем устремил взгляд вперед. Хэмпстед-Хит простиралась до самого горизонта. Маленькие группы людей работали повсюду, стараясь воспользоваться меркнущим светом дня. Гай не обращал на них внимания, он смотрел только на беленный известью коттедж, описанный викарием.

У садовых ворот он остановил лошадей. В сумерках уходящего дня Найтс-Коттедж казался и очаровательным, и уединенным.

Когда грум соскочил с запяток и взял лошадей под уздцы, Гай сошел на землю и подал руку Саре.

– Пойдемте! – Он постарался под улыбкой скрыть беспокойство. – Нам сюда.

Ворота отворились, и Сара посторонилась, пропуская Гая вперед. Он постучал несколько раз, и после долгого молчания внутри раздались шаги; затем дверь отворилась. Женщина в чепце и переднике придирчиво оглядела Сару, потом посмотрела на Гая и улыбнулась, и на щеках ее появились ямочки.

– Слушаю, сэр…

– Простите, вы – миссис Харрис, экономка, так? – вежливо спросил Гай.

– Да, сэр. Но мистер Эшдаун – джентльмен, который снял дом, – уехал в Италию. Он художник, и…

– Нет-нет, мы ищем леди, – поспешно сказала Сара. – Она жила в этом коттедже всю прошлую зиму, почти до самой Пасхи. Вы ее знали?

Экономка нахмурилась:

– До Пасхи, мэм? Но она…

– Не важно, – перебил Гай. – Леди, которую мы ищем, сняла этот дом тринадцать месяцев назад, в конце мая прошлого года. Паренек из «Пяти дубов», некто Харви Пенленд, исполнял ее поручения.

– Все верно, сэр. Поверите ли, дерзкий был мальчишка! Да-да, я помню эту леди очень хорошо: иногда она часами сидела, глядя в окно, с таким видом, как будто у нее разбито сердце, и все писала письма, страницу за страницей. Вот эти письма Пенленд и относил на почту.

– Встречалась ли она когда-нибудь с джентльменами и заходили ли к ней джентльмены?

– Нет, сэр, конечно, нет! Хотя миссис Грант иногда выходила пройтись. Она жила уединенно.

– Миссис Грант?

Экономка бросила быстрый взгляд на Сару:

– Да, она вдова, мэм. Вот жалость-то! Такая красивая леди! Вы не увидите ни у кого таких чудных золотых волос, а глаза у нее были как барвинки. Мне казалось, ей грустно и одиноко, но она всегда отрицала это.

– Вы не думаете, что она чего-то боялась? – поинтересовался Гай.

– Боялась, сэр? Откуда мне знать? Я всего лишь экономка, и миссис Грант никогда со мной не откровенничала.

– А вы, случайно, не знаете, где она теперь?

– Понятия не имею. Дама съехала, не предупредив никого заранее и ничего никому не сказав, так что мистеру Лэнгаму пришлось срочно подыскивать нового жильца. А теперь извините меня, мне нужно работать: новый жилец должен въехать со дня на день.

– Благодарю вас. – Гай кивнул. – Вы помогли нам больше, чем думаете.

Поняв, что здесь им все равно больше ничего не удастся узнать, Сара повернулась и пошла к экипажу.

Следуя за ней, Гай Деворан раздумывал о том, что Рейчел Мэнсард поймала его также ловко, как паук ловит муху в свою паутину. Теперь же он сам обматывал Сару Каллауэй такой же паутиной из клейких нитей.

Внезапно Сара повернулась к нему; глаза ее подозрительно блестели.

– Вы ведь уже узнали все, что можно здесь узнать, да? – спросила она. – И вы разговаривали вчера со всеми, кто мог что-нибудь знать, кроме этой экономки. Вот почему вы не хотели привозить меня сюда.

– Да. И здесь мы уже ничего не узнаем, что помогло бы найти вашу кузину.