– Ты уже успела попробовать это тело на вкус?

– Еще не успела.

– Не переживай. Наверстаешь, – ревниво пробурчал Димка и бросил трубку.

– Придурок! – рассердилась я. – Мог бы и привыкнуть за столько лет…

Ровно в пять часов я стояла у «Интуриста» и ждала, когда подъедет черный джип с тонированными стеклами. К моему великому удивлению, на встречу приехал сам Глобус. Он сидел на заднем сиденье и махнул мне рукой. Сев рядом, я почувствовала, как напряглось мое тело, и нервно сжала кулаки.

– Неплохо выглядишь, – заметил Глобус. – Загорала?

– Каталась на яхте.

– Оно и понятно. Ты женщина красивая, чего даром время терять. Ты в Ялту не одна приехала, а с дочкой?

Я изменилась в лице и, немного заикаясь, спросила:

– А при чем тут моя дочка?

– Да это я так, к слову сказал. Чего испугалась? Любишь, наверно, свою дочку?

– Люблю, – совсем тихо пролепетала я.

– Ну если ты свою дочку любишь, то сделаешь все, что я тебе скажу. У подруги твоей детей двое… Дети – наше будущее, их беречь надо. Представляю, как разрывается материнское сердце, когда что-то случается с детьми.

Я побагровела от злости и прошипела:

– Хватит ходить вокруг да около. Говори, что я должна сделать. Если бы Мазай был жив, он бы тебе за такие слова язык вырвал!

Глобус вытаращил глаза:

– Ты выбирай выражения, а то ведь я и разозлиться могу! – Он протянул мне конверт. – Открой и посмотри фотографию.

Я достала небольшую фотографию и потеряла дар речи. С цветной глянцевой фотографии на меня смотрел мой курортник и улыбался своей восхитительной улыбкой, правда, на нем была далеко не пляжная одежда. Деловой костюм, галстук и ослепительно белая рубашка.

– Нравится? – Глобус ткнул пальцем в фотографию.

– Кто это? – я постаралась взять себя в руки и скрыть волнение.

– Комерс, которого мы хотим выставить на деньги.

– И зачем вам его выставлять?

– У нас с ним старые счеты. Этот комерс живет в Германии, имеет там собственное дело и совсем позабыл о людях, которые дали ему путевку в жизнь. Придется его немного проучить, и ты нам в этом поможешь. Что уставилась? Красивый мужик?

– Красивый, – с трудом выговорила я, не в силах оторваться от фотографии. – Он что, немец?

– Он местный. Эмигрировал в Германию и открыл там свое дело.

– А он женат? – спросила я.

– Да вроде живет с какой-то девкой.

Я почувствовала болезненный укол ревности. Проклятые курортники! Здесь они все холосты и свободны!

– Что я должна сделать? – спросила я, возвращая фотографию.

– Этого комерса зовут Олег. Сегодня в восемь он придет в ресторан. Для начала тебе нужно подсесть к нему за столик и познакомиться.

– А если он не придет?

– Придет. Один из его старых знакомых назначил ему встречу. По понятным причинам этот знакомый на встречу не явится, но появишься ты и приложишь все усилия, чтобы с ним познакомиться. Ты женщина красивая, я даже не сомневаюсь, что он на тебя клюнет.

– А дальше-то что?

Глобус положил руку мне на плечо, но я со злостью сбросила ее.

– А затем ты будешь послушной девочкой и поедешь к нему домой. У него дома ты можешь заниматься всем, что будет угодно твоей душе, но как только он заснет, тебе придется потрудиться.

– В смысле? – растерялась я.

– В том смысле, что тебе придется перерыть весь дом и найти папку с банковскими операциями его фирмы. Сейчас я дам тебе полный перечень бумаг, которые меня интересуют. Ты выкрадываешь эти бумаги и уносишь ноги. После этого звонишь мне на мобильный, и мы договариваемся о встрече. Номер мобильного телефона на этом конверте.

– А что будет, если я не найду эти бумаги? – затаив дыхание, спросила я.

– Ничего страшного, не считая того, что ты больше никогда не увидишь ни дочь, ни подругу.

Я почувствовала, что меня затрясло мелкой дрожью.

– Но ведь это самый настоящий шантаж, – почти плача, сказала я.

– Это не шантаж. Запомни. Мои люди тщательно следят за каждым твоим шагом. То, что ты не доедешь до Москвы, я тебе гарантирую. Ты должна быть хорошей девочкой и подумать о близких тебе людях.

Наступила пауза. Я сидела словно каменная и не могла поверить в реальность происходящего.

– А почему это должна делать именно я? Почему это не делает кто-то другой? – отрешенно спросила я.