Ровена поморщилась, зная, что Джейк прав.

– Может, мне стоит вернуться во…

– Нет. – Его ответ был решительным, резким, окончательным.

– Но если мы не сможем…

– Это расстроит Сэмми.

Услышав его объяснение, Ровена вздохнула с облегчением.

– Хорошо. Но как же нам быть?

Джейк долго смотрел на нее, а затем опустился на стоящий позади диван.

– У меня есть предложение.

– Какое.

– Я предлагаю сотрудничество.

Ровена окинула его пристальным взглядом.

– Разве это не то же самое, что…

– Я имею в виду расследование… похищения короля.

Девушка не сразу поняла, о чем он говорит. А затем обошла вокруг стула, за спинку которого держалась, и уселась на жесткое сиденье. Похоже, Джейк способен моментально переключаться с одной мысли на другую, а ей для этого требуется время.

– Сотрудничество?

– Вот именно. Мы оба хотим узнать, кто же похитил короля. Я хочу обелить себя. Ты хочешь обелить Николаса. Так давай действовать сообща.

– Две головы лучше… особенно, когда одна из них принадлежит адвокату.

Губы Джейка слегка изогнулись.

– Уже начала над адвокатами смеяться?

– Вообще-то, я серьезно, но… – Ровена с легкой улыбкой откинулась на спинку стула. – Знаешь, почему акулы не кусают адвокатов?

– Из профессиональной солидарности. Поверь, я все это уже слышал. Вижу, в Эдембурге к адвокатам относятся с таким же презрением, как и в Штатах.

– Наверное, их никто не любит. Похоже, это одно из чувств, объединяющих все человечество. – Она усмехнулась. – Как ненависть к призракам или к дьяволу.

Джейк наклонился вперед, и его глаза заблестели.

– Хочешь увидеть вилы, на которые я насаживаю грешников?

Очень. Но Ровена знала, что еще пара таких шуток, и они снова бросятся друг к другу в объятия. Хотя это и приятно, но опасно… и разрушительно. Даже если она не считает Джейка похитителем короля, он вполне способен похитить ее сердце.

– Может, вернемся к теме сотрудничества?

Джейк вскинул брови.

– А обязательно?

Ровена скорчила такую же гримасу. Он что, смеется над ее трусостью? Неважно. Лучше уж быть в безопасности, чем рисковать своим сердцем. Именно так ей и удалось пережить последние пять лет.

– Обязательно.

Джейк отодвинулся.

– Как все запущено.

– И ты действительно считаешь, что у нас получится?

– Почему нет? У тебя есть связи во дворце, так что ты всегда можешь быть в курсе расследования. Мы будем обсуждать выводы следователей, и, возможно, свежим взглядом заметим то, что упустят они.

– А как же Изабелла? – Ровена вспомнила про ключ в своем кармане. Ключ, с помощью которого Изабелла намеревалась обыскать квартиру Джейка. Если она согласится работать с ним, придется ведь рассказать о планах Изабеллы?

Девушка чувствовала себя бумажной куклой, которую разрывают пополам. Если сказать о ключе Джейку, он снова рассердится на нее. А если он виновен, то у него хватит времени отправить кого-нибудь в свою квартиру, чтобы убрать оттуда все улики. Хотя в глубине души Ровена и верила в его невиновность, каждый может ошибиться.

Лучше промолчать. Если Изабелла что-то найдет, Джейк будет изобличен. Но Ровена была уверена, что принцесса тоже вернется с пустыми руками.

В таком случае Джейку и не надо ничего знать.

– А при чем тут Изабелла? – спросил он.

Ровена посмотрела на Джейка.

– Сказать ей, что мы работаем вместе?

– Тебе виднее. Решай сама.

Девушка, нахмурившись, перевела взгляд на картину за его спиной.

– Так что, скажешь или нет?

Она вновь повернулась к нему.

– Я буду чувствовать себя предательницей, если ничего не скажу Изабелле. Она хочет снять подозрения со своего брата. Боюсь, в глубине души она считает тебя виновным. В основном потому, что ты единственный подозреваемый. Поэтому она уговорила меня переехать в коттедж.

Джейк сухо улыбнулся.

– Жаль ее разочаровывать.

– С другой стороны, Изабелла очень честная. Она не станет обвинять тебя без веских доказательств. Но, боюсь, и в твою невиновность она так просто не поверит.

– То есть, если ты скажешь, что бездоказательно веришь в мою невиновность, она решит, будто я соблазнил тебя.

– Да. – Ровена густо покраснела.

Судя по взгляду Джейка, он это заметил. Он глядел на нее, как зачарованный, словно никогда не видел краснеющих женщин.