— К тому, чтобы потом не пришлось переиначивать, ломать одну семью и заново создавать другую.

— Ты, случаем, не осуждаешь ли меня за то, что я решил связать судьбу с бывшей проституткой?

— Все это чушь. Есть замужние бабы, которые грязнее телом и душой, чем проститутки. Некоторых девушек жизнь заставила пойти на панель. Они запачкали своё тело, но смогли сохранить душу для хорошей, большой любви. Не зря же есть поговорка: «За одного битого двух небитых дают».

— Я так рассудил, Дмитрий. После той грязи, в которой нам пришлось копаться, быть привередливым, слишком требовательным к другим — несправедливо. Нонна стала жертвой трагических обстоятельств. Она не выдержала свалившегося на неё бремени жизни и сломилась. Я обязан её поддержать.

— Из каких побуждений ты это делаешь: из жалости или любишь её? Если из жалости, то я тебе заранее говорю, что у вас долгой семейной жизни не получится — вы с ней быстро разбежитесь по своим углам. Если она тебе в сердце запала — тогда другое дело.

— Она мне понравилась, как только я её впервые увидел. Я ей уже тогда предложил выйти за меня замуж, но она отказалась. Почему не приняла моего предложения — не объяснила, но об этом мы с тобой сами узнали.

— Ответственное ты сегодня принял решение. Я на такой поступок не способен.

— Согласен, я принял неординарное решение. Ты так поступить не смог бы потому, что ещё молод и не созрел для принятия трудных решений. Но у тебя ещё все впереди, — улыбнулся Волчий Ветер и обнял одной рукой своего друга. В свою очередь, Чумной обнял Волчьего Ветра. Проверенная временем мужская дружба сейчас их согревала, наполняя жизненной силой.

В такой непривычной для мужчин позе предстали они перед Нонной, вышедшей в лоджию, чтобы позвать друзей к столу.

За ужином мужчины выпили немного водки, а женщины — по бокалу шампанского. За столом было оживлённо, но разговор шёл обо всем, только не о событиях уходящего дня.

Наконец-то избавившись от одиночества, Лидия Степановна не хотела отпускать от себя Волчьего Ветра и Нонну, но потом смирилась с такой необходимостью.

Расставаясь с Чумным, Волчий Ветер сообщил ему:

— Эту ночь я проведу у Нонны, машину Оставлю у неё во дворе. Если друзья Дианы вздумают ночью навестить Нонну, то по машине поймут, что она не одна, и насторожатся. Если все будет нормально, я перед работой заеду к тебе домой и мы вместе отправимся на службу.

— А может, мне перед работой проведать вас? Вдруг на вас устроят засаду, а под дверь заложат взрывное устройство? Вам этого из квартиры не увидеть, а мне легче будет все проверить.

— Хватит фантазировать, Дмитрий. Не все такие умные и хитрые, как ты. На теракт они не пойдут. Слишком дорогой, опасный и из-за такой мелочёвки неоправданный шаг.

Подумав, Дмитрий согласился:

— Возможно, ты и прав.

— Я тебя, Дмитрий, уважаю за то, что ты толковые идеи мне подбрасываешь.

— Что ты имеешь в виду?

— Чтобы не думать, что нам под дверь кто-то подложил взрывное устройство, надо в наших квартирах поставить металлические бронированные двери. Через глазок можно будет увидеть, не лежит ли под дверью взрывное устройство, когда у тебя или у меня на то будет веское основание, — решил Волчий Ветер.

— Ты закажешь двери, а я займусь их установкой и оборудованием, — подхватил эту идею Чумной.

— Все будем делать вместе.

Придя к себе домой, Нонна в первую очередь приняла ванну, пояснив Волчьему Ветру:

— Саша, сегодня, кроме тебя, у меня не было клиентов. Я хочу принять ванну, чтобы хоть символически смыть с себя своё грязное прошлое и чтобы впредь тебе за меня никогда не было стыдно.

Против такого ритуала Волчий Ветер возражать не стал. Он понимал душевное состояние девушки. Он был шаманом, поэтому в отличие от простых людей мог постигнуть духовное состояние другого, тем более близкого ему, человека.

Из ванной Нонна вышла в короткой белой шёлковой сорочке. Её тело дышало таким жаром, от которого голова у Александра пошла кругом.

Нонна погасила свет и легла в постель. Волчий Ветер её с нетерпением ждал. Он быстро и неумело овладел девушкой. И сам понял, что это у него получилось плохо. Нонна послушно подчинилась его воле, понимая, что Саша от близости с ней не успел получить наслаждения.

«Он сгорел раньше, чем я успела воспламениться. Это говорит о его неопытности», — с сочувствием подумала Нонна.

Откинувшись головой на подушку и уставившись в потолок, Волчий Ветер под холодными лучами луны переживал свой промах.

А Нонна сняла с себя сорочку и положила свою голову на грудь Александра. Едва прикасаясь пальцами к его телу, она стала осторожно поглаживать его. Нонна искренне полюбила Александра за широту души, и теперь её переполняло это чувство. Целуя его то в грудь, то в губы, то в глаза, она шептала ему все сокровенное, что раньше таила в душе и на сердце:

— Мой любимый, мой дорогой, как долго мы искали друг друга, пока не встретились. Теперь я тебя никому не отдам…