После долгих раздумий Мари-Анж скрепя сердце все-таки позвонила в банк и попросила провести частное расследование. Ее мучила совесть, она чувствовала себя предательницей, но ей необходимо было выяснить, что происходит, и если Бернар ей неверен, она хотела знать это. Если бы он желал ей изменить, у него было для этого много возможностей, когда он оставался в Париже или куда-то уезжал, но Мари-Анж была так уверена в его любви, что ей и в голову не приходило усомниться в чем-то.

Но сейчас она не могла не задавать себе вопрос: кто эта женщина? Его любовница, которой хватило наглости назваться его фамилией? У Мари-Анж еще оставалась надежда, что произошло случайное совпадение или эта женщина – какая-то дальняя родственница и ее покупка попала в счета Бернара просто по ошибке. Она не знала, что произошло, и не хотела ставить себя в неловкое положение, обращаясь с вопросами в магазин. Но дело зашло так далеко, что она должна была получить ответ на все эти вопросы. Муж слишком много тратил, и таинственное кольцо с рубином стало последней каплей, переполнившей чашу ее терпения.

Мари-Анж все еще надеялась, что найдется какое-то приемлемое объяснение, например, окажется, что женщина, купившая кольцо на чужое имя, какая-нибудь сумасшедшая. Но даже если вопрос с кольцом разрешится, Мари-Анж по-прежнему беспокоило, что Бернар ей лгал. И папка с неоплаченными счетами тоже никуда не денется. Но больше всего ей хотелось понять, может ли она доверять мужу. Она не хотела начинать серьезный разговор с ним до тех пор, пока не получит побольше информации. – Если окажется, что счет за кольцо – простое недоразумение, а картины и антиквариат Бернар собирался оплатить сам и затем подарить ей, сделав еще один сюрприз, то она не хотела бы обвинить его незаслуженно. Но если расследование покажет, что дело в другом, ей придется серьезно поговорить с мужем и потребовать объяснений.

Мари-Анж надеялась на лучшее, но недоверие уже пустило свои разрушительные корни в ее сознании. До сих пор она всецело доверяла мужу и безоглядно вручила ему свою жизнь. Меньше чем за два года она родила ему двоих детей. Но реальность такова, что она полностью оплатила ремонт Мармутона и особняка на улице Варенн. В общей сложности они потратили на это три миллиона и еще два должны выплатить за парижский особняк. Сумма казалась ей головокружительной, а муж, по-видимому, не собирался сокращать свои расходы.

Мари-Анж вошла в кабинет частного детектива с тяжелым сердцем. Ее взору предстало тесное, обшарпанное, грязноватое помещение, а сам детектив, которого ей порекомендовал банк, выглядел неопрятно и, как ей показалось, встретил ее недружелюбно. Задав несколько вопросов сугубо личного характера, он что-то черкнул в блокноте. Когда Мари-Анж облекла свою тревогу в слова и произнесла вслух фантастические суммы расходов, слушая себя словно со стороны, ей стало ясно, что у нее действительно есть повод для беспокойства. Однако крупные расходы – еще не повод считать мужа лжецом. Больше всего ее расстроил счет за кольцо с рубином, и именно об этом она хотела узнать подробнее. Почему женщина, купившая кольцо, носит фамилию Бернара? Бернар говорил ей, что у него не осталось родственников. Впрочем, Мари-Анж все еще надеялась, что этой загадке найдется какое-то разумное и вполне невинное объяснение. Например, нельзя полностью исключать, что где-то воФранции живут однофамильцы Бернара, о которых ему не известно.

– Вы хотите, чтобы я проверил, есть ли другие неоплаченные счета на имя вашего мужа? – спросил детектив.

Мари-Анж кивнула. Свое беспокойство в связи со счетом за кольцо она уже высказала, но ей все еще не верилось, что Бернар ей изменяет, покупает дорогие кольца для своей любовницы и при этом еще рассчитывает, что счета оплатит она, его жена. Это было бы неслыханной наглостью и дурным тоном, и она не верила, что Бернар на такое способен, ведь он казался ей таким честным и порядочным. К тому же для Бернара с его элегантностью и безупречным вкусом такой поступок был бы просто пошлым.

Мари-Анж почувствовала потребность извиниться за свои подозрения:

– Я просто встревожилась, когда нашла пачку неоплаченных счетов и узнала, что существует некий склад, о котором муж мне не говорил... а теперь еще это кольцо... Не знаю, кто эта женщина и почему счет прислали моему мужу, наверное, это какая-то ошибка.

– Я вас понимаю, – бесстрастно сказал детектив. Он оторвался от бумаг, посмотрел на Мари-Анж и улыбнулся. – На вашем месте я бы тоже заволновался. Три миллиона – слишком солидная сумма, чтобы спустить ее за два года.

В действительности детективсчитал, что сумма не просто солидная, а прямо-таки головокружительная, и удивлялся, как его клиентка допустила такое.

Он мог объяснить это тем, что мадам де Бошан молода и наивна, а ее муж умеет манипулировать людьми.

– Эти деньги не были потрачены впустую, они вложены в недвижимость, – пояснила Мари-Анж. – Оба наши дома имеют историческую ценность.

Мари-Анж привела детективу те самые доводы, которые приводил Бернар, оправдывая непомерные расходы на реставрацию. Но сейчас она боялась, что могут всплыть и другие факты, о которых она не знает. Ей пришло в голову, что муж никогда не рассказывал о парижском особняке, она узнала о его существовании сама и совершенно случайно от горничной. Бернар без ее ведома купил его и начал ремонт, и теперь Мари-Анж невольно задавалась вопросом, что еще он от нее скрывает.

Однако она оказалась неподготовленной к тому, что ей сообщил детектив. Через несколько дней он позвонил в Мармутон и предложил встретиться. Детектив спросил, что ей удобнее: приехать в Париж или встретиться в замке? Бернар находился в это время в Париже. Робер, которому было всего шесть недель, сильно простудился, и Мари-Анж предложила детективу приехать в Мармутон.

Детектив явился на следующее утро. По его непроницаемому лицу было невозможно догадаться, какие он привез новости. Мари-Анж предложила гостю кофе, но тот отказался, предпочитая без промедления перейти к делу. Сев за стол, он достал из портфеля папку, посмотрел на Мари-Анж, и у нее вдруг возникло неприятное предчувствие. Она внутренне сжалась, готовясь услышать самое худшее.