– Нелли... – Алексей догнал ее и потащил назад.

Но она продолжала колотиться о дверь – точно бабочка, которая в теплый летний день случайно залетела в окно и теперь всеми силами пытается вырваться наружу, не понимая, что бьется о стекло...

– Пожалуйста, я прошу – давай обойдемся без истерик! – с тоской умолял он.

– Нет!!!

В какой-то момент она начала кричать, не слыша собственного голоса.

Вспыхнул свет, в коридоре показалась насмерть перепуганная Поля, в смешной пижаме с утятами, с растрепанными рыжими волосами, которые торчали в разные стороны.

– Эй, вы чего? – с ужасом спросила она. – Что случилось?

Нелли ничего не чувствовала – и ей было все равно, что дочь видит эту сцену. Даже если бы сейчас небо рухнуло на землю, Нелли бы тоже было все равно. Она кричала, билась головой о дверь, скользила в руках Алексея, точно уж, и кровь лилась из довольно глубокой царапины на ее виске. Атласная нежно-голубая рубашка с лионскими кружевами, которую Нелли когда-то специально покупала для того, чтобы поразить мужа, была вся забрызгана кровью...

– Нелли, я тебя умоляю...

– Мама! Мамочка, что с тобой?

Но Нелли ничего не слышала.

Она кричала и билась, не в силах поверить в то, в чем признался сейчас Алексей.

В дверь позвонили – это была Ульяна Акулова.

– Караваевы, что там у вас? – позвала она через дверь. – Какого черта вы, среди ночи...

Алексей невероятным усилием затолкнул Нелли в гостиную и быстро впустил Ульяну.

– С Нелли плохо... – задыхаясь, торопливо произнес он. – Уля, я не знаю, что с ней делать... Уля, помоги!

Поля ревела в другом конце коридора. Она была в полной уверенности, что ее мать сошла с ума.

– Полина, иди к себе! – грозно прикрикнула на нее соседка. – Караваев, да что случилось-то? Откуда кровь на полу? Ты бил ее, да?

– Не говори чепухи... она сама стукнулась. Понимаешь, Уля, я сказал ей, что у меня другая женщина...

– Ну ты даешь, Караваев! – ошеломленно произнесла Ульяна. – Надо же было хоть как-то подготовить ее...

– Она была спокойна! Она совершенно нормально со мной говорила, а потом... вдруг... – оправдывался он. – Ты же знаешь, я и пальцем ее не мог тронуть!

– Да знаю... – вздохнула соседка.

Они вдвоем пытались успокоить Нелли, но все оказалось бесполезным. Пришлось вызвать «Скорую» – Нелли сделали укол успокоительного, обработали рану на виске.

– Ну вы, мужики, блин, даете... – с ненавистью произнесла пожилая толстая докторша, которой тоже пришлось объяснить причину происходящего.

К утру Нелли немного затихла. С ней осталась сидеть Ульяна, а Алексей отправился в комнату дочери.

Поля сидела в кресле, все в той же пижаме со смешными утятами, и молча рассматривала свои руки, точно видела их в первый раз.

– Я дурак... – с сожалением произнес Алексей, садясь рядом с ней на пол. – Я безнадежный дурак. Надо было тебя куда-нибудь отправить.

– Куда? – без всякого выражения спросила Поля.

– К Герману, например...

– Зачем?

– Затем... – Он невесело усмехнулся и обнял дочь.

– Как мама? – тихо спросила она.

– Ей лучше. Кажется, она заснула.

– Папа, ты хочешь уйти от нас? – снова спросила она. Из выкриков Нелли, из уговоров Ульяны Акуловой и гневных тирад толстой докторши Поля все поняла.

– Поля, ты уже взрослая, ты должна понять... – не находя нужных слов, тоскливо начал Алексей.

– Я понимаю, – сосредоточенно кивнула она. – Я плохая. Я все время мешала тебе. И мама тебе тоже мешала.

– Нет! Ну что за ерунда! – рассердился он. – Дело совсем в другом... Даже если у нас с твоей мамой проблемы, это не значит, что я меньше люблю тебя. Пойми, Полечка, – я твой отец, и до самой смерти останусь им, и никогда не перестану поддерживать тебя...

– Я все это знаю, – равнодушно ответила дочь, продолжая разглядывать свои руки. – В кино всегда так говорят.

– В каком кино? – опешил он.

– Да в любом. Которое по телевизору показывают... Там, если отец из семьи уходит, то всегда говорит своим детям, что на их отношениях это не должно отразиться. В кино свои правила. Например, если начинаешь смотреть триллер, то всегда знаешь, кто из героев погибнет, а кто останется жить, и еще...

– Полина!

Она с испугом зажала уши.

Еще секунду назад она казалась Алексею взрослой и вполне разумной – не ребенком, а уже девушкой... Но он опять ошибся.