Уильям шагнул к ней, но резко остановился. Мэгги прижалась к Джонсу, дрожа.

– Не смей так смотреть на мою жену, – выпалил Джонс и уже не таясь потянулся к своему «кольту».

Уильям молча посмотрел на него, невесело улыбнулся и отошел от повозки.

– Давай поезжай, Джонс. Мне бы не хотелось причинять неприятности твоей маленькой женщине.

Джонс начал натягивать поводья и вдруг услышал слова Уильяма:

– Наша теперешняя сделка истекает в июне. Продлевать ее я не буду.

– Что?! Но ведь ты – единственный фрахтовщик, который возит руду с моей шахты, она ведь так высоко.

Уильям пожал плечами.

– Я удвою плату, – не отставал Джонс.

– Денег можно заработать кучу, имея дело с порядочными людьми. – У него мелькнула предостерегающая мысль о том, что каждого, пренебрегающего выгодой, ждет жестокий голод, но он не обратил на нее внимания.

– Да он же разорится! – ахнула Мэгги.

– Об этом вам стоило бы подумать, прежде чем дочиста обокрасть хорошую женщину, отняв у нее возможность зарабатывать. До свидания. – Он коснулся пальцами шляпы в насмешливом приветствии и пошел дальше в свое грузовое депо, единственное место, где мог с уверенность сказать, что контролирует происходящее.

Просторная территория склада ломилась от людей, готовящихся к отправлению очередного каравана с военными припасами. Часовые с плоских крыш следили за окрестностями, чтобы не пропустить нападения апачей, остальные стояли на наблюдательных вышках, окружающих склад. Часть людей грузили бочки, в то время как другие обвязывали брезентом тяжело нагруженные повозки. Суета распространялась за пределы складского двора и загонов на плоскую пустыню, где составлялся караван из повозок.

Люди чистили и смазывали маслом тяжелые цепи, связывающие колеса повозок, таким образом создавая почти непреодолимую крепость при нападении. Разумеется, каждый мужчина имел под рукой ружье.

Из колесной мастерской и кузницы доносился стук молотков. В обеих мастерских стояло специальное оборудование, необходимое для ремонта шестидесятифутовых повозок Мерфи, особая кузница и кран, чтобы управляться с семифутовыми железными колесами.

На каждую сцепку из двух или трех больших повозок Мерфи требовалось от двенадцати до двадцати мулов, которые ждали своей участи в загонах. Часть мулов подо шла к ограде, наблюдая оттуда за суетливой деятельностью возчиков, а остальные дремали либо наслаждались первой утренней порцией люцерны.

В клетках весело кудахтали куры, угощаясь утренним зерном. На боковом дворе, куда вели железные ворота из грубого кирпича, два человека осторожно разгружали бочки с порохом. Здесь царила тишина.

На следующей неделе к новому форту отправится еще один караван. Сначала Уильям в сопровождении десятника проверил животных.

– Хорошо, что ты пришел пораньше, – заметил Морган Эванс, когда они направились на складской двор с его успокаивающей суетой. Там упаковывали и грузили на повозки различные товары. – Тебе и самым опытным работникам надо бы проследить за снабжением форта Макмиллан. Даже если придется работать по воскресеньям.

– Нам везет, – покачал головой Уильям. – Безопасное плавание на пароходе из Сан-Франциско, да к тому же мы не видели ни одного апачи между нашими краями и фортом Юма.

Морган фыркнул.

– Или Кочис не хочет больше сражаться с тобой, чтобы не подмочить свою репутацию на дороге.

Уильям посмотрел на молодого человека, славившегося своим необыкновенным спокойствием. На нападение апачей аристократ Эванс, сражавшийся в форрестовской кавалерии, реагировал, как правило, не больше чем зевком. Так о чем же на самом деле беспокоится Морган?

Уильям остановился поздороваться с Саладином, своим большим серым жеребцом, который высунул голову из двери стойла. Ему нужно узнать побольше о том, что произошло со времени его последней поездки в Рио-Педрас семь месяцев назад.

– В поселке спокойно в последнее время?

– За последний месяц шестеро погибли под завалами. – И Морган скормил морковку своему спокойному индейскому пони, а Уильям напевал что-то ласковое самой быстрой лошади в их краях. – Трегаррон уволился и увел с собой последних корнуоллских шахтеров.

– Черт побери. Что, не хватило креплений? – Жеребец повел ушами в сторону Уильяма и ткнулся носом ему в плечо. Можно не сомневаться, чего он хочет.

– Почему ты так думаешь?

– Леннокс не заплатил за прибывающий груз. Древесина – самый тяжелый груз, теперь работает камнедробилка. – И Уильям протянул Саладину горсть мятных конфет.

– Дешевый ублюдок, – сказал Морган, и его слова прозвучали как обвинительный акт. – После аварии ушло большинство старых шахтеров. Слишком опасно работать на собственных приисках, а работать на Леннокса они не хотят.