– Неправда. Мой мертворожденный сын был первым и последним ребенком моей жены. Вы для чего-то хотите использовать меня, и сам сатана не разгадает причину. Если из-за денег, так попросите!

– Не из-за денег. Но больше я вам ничего не скажу.

– Тогда какого дьявола вы взываете к милосердию?

Доминик сел напротив нее. Кэтриона отвернулась, накинула на волосы шелковую шаль и закрыла глаза. Было слишком рискованно рассказывать ему правду; к тому же она не хотела, чтобы он видел ее слезы.

Когда карету резко подбросило, Кэтриона проснулась. Снаружи раздался громкий треск; экипаж снова подпрыгнул и остановился. Через окно не было видно ничего, кроме деревьев, которые стояли плотной стеной, как в густом лесу.

Доминик, упершись спиной в спинку сиденья, держал в руке пистолет; в тусклом полусвете его волосы отливали серебром.

– Что случилось? – в испуге прошептала она. Доминик быстро перезарядил оружие. Значит, это он выстрелил только что.

– Возможно, разбойники.

– Возможно?

– Мы в Шервудском лесу, час назад проехали Ноттингем. Похоже, эти веселые ребята не из банды Робин Гуда. – Доминик щелкнул затвором. – Пока они упорно не хотят обнаружить себя...

За окном прогремел еще один выстрел.

– Проклятие! Кого же это черт накликал? – Доминик положил руку на подоконник и через открытое окно направил дуло в густые сумерки. – А ну, стой!

Над головой у них прогремел следующий выстрел – это стрелял из мушкетона кучер. Кэтриона сползла с сиденья и скорчилась на полу, рядом с мокрыми ботинками Доминика. Услышав лошадиное ржание, она живо представила себе настороженные уши животного, а также кучера, перезаряжающего свое оружие.

Доминик выстрелил, и сразу совсем близко от них что-то зашумело. Глаза защипал едкий черный дым, потом раздался мужской крик.

Со стороны дороги послышалось еще несколько выстрелов, и что-то тяжелое шлепнулось на землю. Карета резко качнулась и подпрыгнула, а затем вся упряжка понеслась вперед. Под грохот копыт Кэтриона взобралась на сиденье, с недоумением припоминая, что за то время, пока происходил обмен выстрелами, снаружи не было произнесено ни единого слова.

Доминик снова перезарядил оружие и затем уперся расставленными ногами в стены раскачивающейся кареты. Кэтриона не сомневалась, что он уже убил одного из разбойников.

– У вас есть другой пистолет? – спросила она.

– Но зачем?

– Я тоже могла бы стрелять. Я умею.

– Тогда стреляйте из этого. – Доминик без раздумий протянул ей свой пистолет вместе с рожком для пороха и патронами. – Мне нужно добраться до козел. Эти поганые ублюдки убили нашего кучера.

Тем временем лошади мчались куда глаза глядят. Надвигалась ночь, а преследователи скорее всего висели у них на хвосте, поэтому времени для страха не оставалось. Кэтриона придвинулась к подоконнику с заряженным пистолетом, а Доминик распахнул противоположную дверцу и вцепился в раскачивающуюся крышу. До Кэтрионы донесся его голос:

– Это не простые разбойники! Они хотят убить нас.

В следующую секунду он отыскал опору для ноги и, ловко извернувшись, скрылся наверху. В тот же момент всадник в маске поравнялся с каретой и вскинул мушкет. Кэтриона выстрелила без размышлений. Преследователь захрипел, наклонился вперед и вытянул руку, роняя поводья; его лошадь, запутавшись в кожаной петле, споткнулась и сбросила его на землю.

С другой стороны приближался еще один всадник, и в тот же миг длинная плеть, просвистев во мраке, обрушилась на седока. Разразившись бранью, он осадил лошадь; из его рассеченного лица брызнула кровь.

Бандитов оставалось по меньшей мере еще двое, а может, трое. Кэтриона перезарядила пистолет, подняла оружие и нажала на спусковой крючок, когда один из преследователей промчался мимо. Промах. Зато плеть тут же обвилась вокруг запястья на мгновение замешкавшегося всадника, и его мушкет полетел на дорогу. Кэтриона снова принялась заряжать оружие. Второпях она всыпала слишком много пороха, рискуя забить отверстие ствола. Пока она загоняла патрон и неумелыми руками прилаживала запал, четвертый всадник прицелился в Доминика. Два выстрела прогремели почти одновременно. Вместе со вспышкой и пороховым взрывом она услышала проклятия. На этот раз ее пуля попала в цель – мужчина вылетел из седла и упал на дорогу.

Экипаж сделал резкий крен и помчался дальше, раскачиваясь из стороны в сторону на узкой дороге; открывшаяся дверца с треском цеплялась за ветки, обдирая кору и листья. Лошади словно взбесились, клочья пены летели мимо окон.

Из-за тряски Кэтриона никак не могла перезарядить пистолет: она дважды просыпала порох себе на подол.

Хриплый окрик заставил ее поднять взгляд: всадник, обезоруженный Домиником, галопом мчался следом и уже нагонял экипаж. Поравнявшись, он уцепился за его крышу и вскочил на козлы, откуда тут же послышался голос Доминика, отчетливый, холодный, даже слегка насмешливый: