– Кроме следования вашему примеру, есть еще какие-нибудь тонкости? Что делает влюбленная женщина, когда находится рядом со своим… гм… мужчиной?

Прескотт медленно кивнул.

– Есть еще один важный нюанс. Я бы сказал… Женщина часто бросает пылкие взгляды на своего возлюбленного. Только не так… откровенно. Это скорее взгляды украдкой или что-то в этом роде.

– Взгляды украдкой… – как эхо, повторила Эдвина и кивнула. – Понимаю… Хорошо, я это запомню. Что-нибудь еще?

– Расстояние между нами. Когда вы стоите или сидите рядом со мной, вы должны находиться ближе, чем это обычно принято. И разумеется, нужно прижиматься ко мне.

– Прижиматься?

– Ну да. Давайте я покажу, как это делается. – Прескотт приподнялся со своего места, отставил в сторону трость и подвинулся к Эдвине. От того, что он оказался так близко, мурашки побежали у нее по спине. Но усилием воли Эдвина заставила себя не отодвигаться.

«Он притворяется, – напомнила себе Эдвина. – Он делает это для того, чтобы успешно осуществить наш замысел».

– Смотрите на меня. – Прескотт бережно приподнял ее подбородок и заглянул в глаза.

Когда она встретилась с ним взглядом, от волнения у нее перехватило дыхание. Страсть в глазах Прескотта заставила Эдвину затрепетать. «Просто он исключительно талантливый актер», – пронеслось у нее в голове.

– А теперь вы должны нежно прижаться ко мне.

– Прижаться? – переспросила Эдвина и рассердилась на себя за то, что ее голос предательски задрожал.

– Да, вы должны прильнуть ко мне вот так. – Он обнял Эдвину за плечи и нежно, но властно привлек к себе. – А теперь запрокиньте голову.

– Но вы же не… – «Поцелуй…» – промелькнула у нее мысль. – Я хочу сказать, нас же могут увидеть… – «Поцеловаться…» – вертелось у нее в голове. – Это же неприлично…

– Поцелуй украдкой, – прозвучали у нее в ушах его слова. – Запомните, – проговорил Прескотт хриплым голосом, – влюбленные всегда обещают друг другу…

– Что обещают? – скороговоркой спросила Эдвина, сбиваясь на шепот.

– …поцелуй. – Прескотт так низко наклонился над ней, что она уже почти почувствовала вкус его пахнущих коньяком губ.

Этого не должно случиться! Этого ни в коем случае нельзя допустить! Прескотт не может желать…

Из уголков ее памяти неумолимо возникло воспоминание о сэре Джеффри. То, как ее муж с отвращением отшатнулся от нее как от чумной, восклицая:

– Сейчас же прекрати! Прекрати, кому я сказал! Это же неприятно для нас обоих. Давай обойдемся без этой чепухи.

– Че… чепухи? – переспросила тогда она.

– Этим делом мужчине и женщине не обязательно заниматься.

– Этим делом? Ты имеешь в виду… поцелуи? – Юная Эдвина не могла скрыть своего разочарования: ведь она мечтала после свадьбы вдоволь насладиться поцелуями своего мужа.

Сэр Джеффри отвернулся тогда от нее.

– Ты говоришь как шлюха.

Эдвина оправдывалась:

– Но ради Бога, ты же мой муж! Нет ничего дурного в том…

– Дурно то, как ты это делаешь, – перебил ее муж. – Ты сама не понимаешь, что вытворяешь. Если ты хоть раз попытаешься это снова проделать со мной, боюсь, я никогда уже не смогу смотреть на тебя теми же глазами, как прежде. Ты поняла меня? Ты этого хочешь?

– Нет, – прошептала Эдвина, чуть дыша, и на глазах у нее заблестели слезы унижения. Если своими поцелуями ей удалось вызвать у супруга такое отвращение, значит, она целуется хуже всех на свете!

Запах коньяка вернул Эдвину к действительности. Прескотт еще ниже нагнулся над ней. Она ахнула и в ужасе отшатнулась от него. Он тут же отпустил Эдвину.

– Мое прикосновение так неприятно вам, миледи?

– Нет. Конечно же, нет.

– Так почему же вы отскакиваете от меня как ошпаренная? Шарахаетесь как от прокаженного? – В голосе Прескотта прозвучала обида.

– Вы тут ни при чем. Дело во мне.

Он отодвинулся от нее на самый конец скамьи и скрестил руки на груди.

– Не надо лукавить. Мне прекрасно известно, что на самом деле стоит за этими словами.

– Это правда. И я совсем не похожа на других ваших знакомых дам, – промямлила она довольно неубедительно.

«Другие ваши дамы не вызывали отвращение у мужчины, которых они мечтали соблазнить».

– Вы повторяетесь. Я уже слышал это, когда мы были в лесу.

При этих словах Прескотта Эдвина вспыхнула.

– Ах… Я просто хотела сказать, что раз мы взялись за серьезное и трудное задание, чтобы справиться с ним, мы должны относиться к нему серьезно и ответственно – словом, по-деловому.

– По-деловому? – переспросил Прескотт, скривив губы. И в голосе его слышалось такое презрение, что Эдвине сделалось не по себе. Она заерзала на сиденье и постаралась развить свою мысль.

– Вот именно. Мы ведь, так сказать, деловые партнеры и должны думать прежде всего о деле.

– Так вот чего вы хотите? Чтобы мы, изображая жениха и невесту, вели себя как деловые партнеры?