Это не помогло. Колесница продолжала опрокидываться вправо. Память об аламаннском вознице отозвалась в животе Зигфрида болезненным спазмом. И вместе с непроизвольно сократившимися мышцами живота тело королевича отыскало верное решение, выскочив на левый бортик колесницы.

Ипподром ахнул.

Глаза Зигфрида – снова же, в обход сознания – сговорились с голосовыми связками.

– Еще быстрее! – приказали они лошадям.

Зигфрид сидел в сюрреалистической позе на бортике колесницы. Руки его были раскинуты, одна нога поджата, другая – вытянута вперед вдоль оси движения.

Правый глаз Зигфрида был зажмурен, зрачок левого совершал хаотические движения, таращась по сторонам придирчиво и небезопасно. Это был дурной глаз , но тело Зигфрида, не желая причинять зло окружающим, не сообщало ему соответствующей санкции.

Санкция была другой: использовать зрительную ось дурного глаза в качестве балансира и, если надо, опоры.

Подобным образом, на одном колесе, королевич прошел без особых затруднений две меты. Ипподром успел вскипеть изумлением, взорваться восторгом и начал успокаиваться.

При всей чудесности происходящего, при всей фантастической несуразности позы Зигфрида, его езду с горем пополам можно было вписать в общие представления о цирковом трюкачестве. Немногие желающие отнесли этот физический нонсенс на счет божественного вмешательства, кое-кто – на счет собственной невменяемости. Но только не бургундские дружинники!

Когда стало ясно, что Зигфрид не упадет и что бургундская колесница хотя и далеко позади форвардов, но уверенно продолжает движение к финишу, громкоговорительные трубы квесторов возвестили:

– На первой дорожке… в вишневом цвете… во славу Христа и Владыки Рейна… сменив выбывшего Гермеса Цизальпинского… участвует в забеге… Зигфрид Нидерландский!

Выйдя из своего павильона и выстроившись в проходе, дружина Гунтера запела в щиты.

Последний раз эту замогильно торжествующую песнь Исла и Верих слышали на заваленных потрохами опушках Оденвальда, откуда не вернулись двенадцать тысяч гуннов. Дружинники Гунтера пели в щиты только по большим праздникам.