Сурового вида судья Харрис давно уже мог отправить их в тюрьму, но он все еще ничего не понимал: как и стадо юристов, которые спорили у барьера, судья был – и навсегда остался – вне этого круга. Никто из них даже не представлял, что творится в головах обоих хакеров. Никто из них так и не смог понять, что же такое хакинг: каково дрожать, подкрадываясь к добыче или используя свои мозги на всю катушку, чтобы перехитрить так называемых экспертов, в чем состоит несравненное удовольствие проникновения в столь желанную систему и осознания, что она полностью принадлежит тебе. Не смогли они разобраться, где пролегает та антиавторитарная жилка, которая служит отличным щитом против самых жестоких бурь, бушующих во внешнем мире, и на чем основано чувство товарищества в международном хакерском сообществе в Altos.

Юристы могли не переставая твердить об этом, могли вызывать экспертов в качестве свидетелей и предоставлять судье данные психологического заключения, но никому из них так и не удалось испытывать это самому. Остальная часть присутствующих в зале суда тоже в этом не разбиралась, и Pad с Gandalf’ом, сидя на скамье подсудимых, наблюдали за происходящим словно сквозь прозрачное зеркало из закрытой потайной комнаты.

Больше всего Pad волновался из-за третьего пункта обвинения – того, что угрожал ему одному. На предварительных слушаниях он допустил, что мог причинить вред системе, принадлежащей учреждению, которое в 1990 году называлось Центральная политехническая школа Лондона. Он не наносил никакого ущерба машине посредством, скажем, уничтожения файлов, но противная сторона заявила, что ущерб составил lb250 000.

Хакер был уверен, что Политехническая школа никак не могла израсходовать сумму, даже отдаленно напоминающую эту цифру. Он ясно представлял, сколько времени нужно, чтобы очистить систему от следов его пребывания. Но если прокурору удастся убедить судью в своей правоте, хакер может быть осужден на длительное тюремное заключение.

Pad уже настроился отбывать тюремный срок. Еще до того, как был назначен день суда, адвокат предупредил его, что, вполне возможно, оба хакера 8lgm сядут за решетку. После дела Wandii общественное давление на суд стало чудовищным. Полиция расценивала оправдательный приговор по делу Wandii как «лицензию на хакинг», и The Times поддержала это заявление. [43] В глазах обывателя это выглядело так, словно судья, председательствующий на суде над Wandii, хотел передать четкое и ясное послание всему хакерскому сообществу.

Pad думал, что если бы они с Gandalf’ом заявили о своей невиновности вместе с Wandii, они тоже могли быть оправданы. Но Pad ни за что не смог бы заставить себя вынести то публичное унижение, через которое пришлось пройти Wandii. Журналисты явно стремились представить всех троих хакеров мертвенно-бледными, изможденными, социально недееспособными чудаковатыми гениями, и адвокаты Wandii в немалой степени приложили к этому руку. Pad не возражал, когда его считали очень умным, но он вовсе не хотел прослыть чудиком. Иногда у него появлялись девушки. Он ходил с друзьями потанцевать или послушать независимые группы в музыкальные клубы Манчестера. Он следил за своим телом, занимаясь дома с гантелями. Скромный – да. Закомплексованный – нет.

Мог ли Pad повернуть дело к зависимости от хакинга? Мог, хотя никогда не считал себя зависимым. Совершенно одержимый, полностью поглощенный? Может быть. Страдающий без компьютера? Да, наверное. Но зависимый? Нет, он так не думал. Кроме того, никто не мог дать стопроцентной гарантии, что защита, построенная на зависимости, сможет спасти его от заявлений обвинения.

Для Pad’a оставалось загадкой, откуда взялось это утверждение о четверти миллиона фунтов. Полицейские просто сказали ему об этом на первом же допросе. Pad пока не видел никаких доказательств, но очень беспокоился по поводу того, как суд отнесется к этому вопросу.

Ответ могла дать компетентная независимая техническая экспертиза. По запросу адвокатов Pad’a и Gandalf’a доктор Питер Миллз [Peter Mills] из Манчестерского университета и доктор Рассел Ллойд [Russell Lloyd] из Лондонской бизнес-школы тщательно проверили огромное количество технических улик, предоставленных в документах обвинения. В независимом заключении на 23 страницах эксперты установили, что хакеры произвели гораздо меньше разрушений, чем было заявлено обвинением. Кроме того, защитники Pad’a попросили доктора Миллза об отдельной проверке и заключении по вещественным доказательствам, на которых базировалось заявление обвинения о большой сумме ущерба.

Доктор Миллз установил, что один из экспертов–свидетелей полиции – служащий British Telecom – сообщил, что рекомендовал полную реконструкцию системы в максимально короткие сроки – и стоило это все недешево. Тем не менее, эксперт ВТ и близко не говорил о том, что сумма ущерба равняется четверти миллиона фунтов, даже не упоминал о том, что вышеупомянутая сумма уже названа официально.

Таким образом, доктор Миллз сделал вывод, что не существует никаких доказательств, поддерживающих заявление об ущербе в lb250 000. Более того, любая основательная проверка так называемых улик, предоставленных обвинением, доказывает, что это утверждение попросту смехотворно.

В отдельном заключении доктор Миллз установил, что: