– Неплохо заботятся об усопших, даже о тех, кто умер давным-давно, – попытался расшевелить сторожа Генрик.

Но тот только кивнул, так и не произнеся ни слова. Они находились совсем рядом с кладбищенской стеной. За ней одиноко возвышался дом Генрика.

Внезапно сторож остановился.

– Здесь, – произнес он и указал пальцем на могилу, посыпанную свежим песком. Кто-то недавно обновлял жестяную табличку с надписью: «Анеля Порембская. Трагически погибла двадцать второго ноября 1929 года в возрасте 24 лет. Упокой, господи, ее душу!»

Сторож поклонился и двинулся обратно. Когда он отошел довольно далеко, Розанна сказала:

– Я это место хорошо знаю. Там в кустах, поближе к стене, всегда собиралась компания Лолека. И я сюда приходила, пока Лолека не забрала милиция. Временами на могилу приходит старик в черном котелке и в коротком пальто. Постоит полчасика у могилы, польет цветы из бутылки, которую всегда приносит с собой, присядет на минутку и уйдет.

– А трости у него нет?..

– Обычная бамбуковая палка. Он прихрамывает.

– Я должен увидеться с ним, Розанна, слышишь? Как увидишь сто на кладбище, немедленно дай мне знать, понятно?

– Понятно. Я знаю, что у тебя на уме. Ты небось думаешь, что это Бромберг, потому что он с тросточкой и прихрамывает. Вспомни, сколько стариков в Лодзи ходит с тросточками.

– Но не каждый приходит на могилу Порембской.

– Может быть, это ее муж Арно? Правда, он получил пожизненное. Но наверняка ему потом срок сократили. Была война, из тюрьмы его выпустили, давно уже должен быть на свободе.

– Возможно, – согласился Генрик. – Как бы там пи было, я должен с ним познакомиться. Если это Бромберг…

– Ему было тогда лет сорок, сейчас ему за шестьдесят…

– Если это Бромберг, – продолжал Генрик свою мысль, – я узнаю, что он сделал с тростью, полученной от Кохера.

Капли дождя застучали по листьям. Розанна взяла Генрика за руку и по узенькой тропинке в кустах сирени провела к пролому в стене. Теперь до дома Генрика было рукой подать.

Остаток пути они пробежали под проливным дождем.

4 июня, вечер

Вечером Генрику позвонил репортер Кобылинский.

– Я был у сестры Рикерта, – сообщил он. – Поговорил с нею, хотя это оказалось делом нелегким. Старушка очень напугана. Убийство пани Бутылло потрясло ее. Потом съездил на место преступления и навестил Гневковского. Вы знаете его, не правда ли?

– Знаю.

– Я встретил у него Скажинского. Он пришел за золоченой солонкой.

– Купил?

– Да. За три пятьсот.

– Значит, Гневковский заработал на этом чистых пятьсот злотых. У Рикерта он купил ее за три тысячи.

– Так вот, Скажинский подсказал мне совершенно новый мотив убийства Бутылло. Однажды он столкнулся с Бутылло в квартире Рикерта. Поболтали о том о сем. Бутылло рассказал Скажинскому и Рикерту, что во время войны он попал в Италию с армией Андерса. На Корсике у него был роман с одной красавицей. Кончилось тем, что Бутылло должен был скрываться от возмущенных родственников, жаждущих отомстить за поруганную честь девушки. Вы ведь знаете, сколько иностранцев приезжает сейчас в Польшу. Может быть, это была вендетта?

– Для «Эха» такая версия совсем недурна, но нашей газете она не подходит.

Кобылинский не обиделся. Генрик услышал его смех.

– К сожалению, ничего другого разнюхать не удалось. Пожалуй, я шел неверным путем. Не стоило идти по вашим следам: я полагаю, имеет смысл сопоставить и систематизировать известные нам факты и только тогда снова начать изучение материала.

– Хорошая мысль, – согласился Генрик.

– Мы знаем, что в последние месяцы жизни Рикерта он имел дело с торговцем ценными вещами, скрывающим свое имя. Мы имеем право предположить, что этот Икс играл какую-то роль и в жизни Бутылло, раз тот не хотел назвать имя предыдущего владельца трости. Возникает вопрос: почему Икс старается остаться в тени, скрыть свое имя. За этим кроется история весьма сомнительного свойства. Ясно, что огласка может только навредить Иксу. Рикерт покупал вещи у множества людей, нередко вещи были весьма ценными. Но в его записной книжке существовал один-единственный Икс. Гневковский рассказал мне об ухудшении отношения магазинов антиквариата к Бутылло. Если предположить, что Бутылло тоже имел связь с Иксом, то напрашивается вывод: неприятности Бутылло связаны с этим неизвестным.

– Но существует какой-то Игрек, – напомнил Генрик.

– Так-то оно так, – согласился Кобылинский. – Но самой важной мне кажется проблема золоченой солонки и серебряного ножа. Когда я рассматривал солонку у Гневковского, мне вспомнилась одна статья из вашей газеты.

– Статья в нашей газете? – удивился Генрик.

– Я прочитал рукопись этой статьи и обнаружил одну забавную подробность.

– Какую?

– Пока что я не хочу о ней говорить. Меня тоже увлекла роль детектива-любителя.