Замечание настоящей главы о каждении притвора сохраняется неизменно в Типиконе с древнейших его списков: [170]. В Шиомгвимском нет «братий» [171].

По каждении притвора священник, говорит настоящая глава Типикона, «паки возвращся в церковь и став посреди обою лику (пред св. дверьми?) знаменует кадилом крест, зря к востоком», т. е. вторично кадит на открытые св. двери, возвращаясь для заключения каждения к началу его, «и возглашает велегласно: Господи, благослови».

Этим возгласом священник испрашивает благословение на начатие службы у предстоятеля, почему, если ему сослужит диакон, возглас этот произносит последний, испрашивая им благословение у священника, как пред литургией возгласом: Владыко, благослови [172]; подобным же возгласом («именем Господним благослови, отче») чтец испрашивает благословения священника на службе часов. (В возгласах некоторая градация обращения сообразно важности службы: владыко, господи, отче [173]).

Оканчивая каждение, священник кадит вторично все важнейшее, с чего начал его: после св. дверей окружающие их иконы, предстоятеля (для среднего храма) и св. трапезу (для алтаря): «и абие кадит образ Спаса Христа и Богородицы и предстоятеля на месте его и вшед во св. алтарь, и став пред св. трапезою, знаменает кадилом крест трижды и потом {с. 498} возглашает: Слава Святей…». Таким образом, все каждение должно заключаться, по уставу, к началу всенощной и происходить без слов и песней, в благоговейном молчании, сосредоточивающем мысль на нем самом.

Этот отдел в нынешнем уставе получил тоже некоторое изменение в сравнении со старыми. По этим последним, возглас «Господи, благослови» произносился священником при входе из притвора в храм в «царских дверях», т. е. в главных дверях из притвора в храм. Так по Севаст. рукоп. (XIII в.):

По слав. уст. XIV–XV в.:

Но по чину патр. Филофея неопределенно:

Так же неопределенно в Шиомгвимском:

Отсюда неясность и нынешнего Типикона относительно места, где произносится возглас. Нынешнюю редакцию места имеют рукописи XVI в. [178] и старообрядческий устав [179]. — Не осталась без изменения и вторая часть этого отдела о действиях священника от возгласа «Господи, благослови» до возгласа «Слава Святей». Простейшую практику здесь дает Шиомгвимский:

Заключительное каждение здесь делается только игумену, так как у него испрашивается благословение на возглас (Господи благослови). Устав патр. Филофея вместо «игумена»: «опять св. иконы» [181] и о каждении престола просто: «кадя». Севаст.: «предстоятеля или место его, затем святого », т. е. икону; позднейшие греческие (XIV в.): «святого обители» [182]. Слав. XIV–XV в. взамен последнего: «икону праздничную». Рук. XVI в. и старообряд. устав: «кадит игумена на месте его (старообряд.: или место его, аще не прилучится ту быти игумену) и паки прежекаженыя (стар.: кажения) иконы святыя яко и прежде и потом Святаго, егоже есть храм», — далее как у нас [183].

{с. 499}

Начальным священническим возгласом для бдения сделан таковой возглас не вечерни, которая занимает в бдении первое место, а утрени, как важнейшей службы. Этот возглас (по греч.: , , , , , ), о чем и выше замечено [184], прославляет Бога хотя не со столь общей точки зрения, как вечерний возглас («Благословен Бог наш»), но и не с такой возвышенностью и выразительностью, как литургийный («Благословенно Царство»); именно, прославляет Св. Троицу только в Ее нераздельности и общем действии на мир (не в благодатном, как литургийный), — по объяснению этого возгласа у св. Симеона Солунского: «прежде всякой песни богословствуя о Виновнике всего и Владыке, Едином в Троице Боге всяческих, и славословя Его и таким образом полагая начало песнословию Того, Кто есть начало и конец всего» [185].