– Сделаю все, что захотите!

– Да-а-а? – девушка заинтересованно приподняла одну бровь. При этом она стала выглядеть еще привлекательнее, так что Антон совсем потерял голову.

– Все, что угодно, – подтвердил он.

– Да-а-а... – сказал на этом месте рассказа Федя. – Вот это она тебя зацепила.

– Ты просто не представляешь, до чего она симпатичная! – попытался оправдаться Антон. – К тому же я не сказал ей, что временно работаю в милиции, хотя соблазн был велик. Только представлю, как она подняла бы вторую свою прелестную бровь...

– Хорошо, что бровей у нее только две. Но дальше-то что было?

– О, дальше... Слушай. Она отвернулась к окну, видимо, чтобы придумать задание для меня. Пока она на меня не смотрела, я чуточку пришел в себя и постарался спешно отмазаться от своих предыдущих слов. Но она быстро меня раскусила.

... – По крайней мере, я постараюсь сделать то, что в моих силах, – пробормотал Антон.

– О-о-о, вы уже отказываетесь от своих слов. Так не честно, – разочарованно проговорила девушка.

– О, прелестная Мария, сжальтесь. Вы еще не дали мне свой номер, а уже придумываете страшное задание. Я ведь всего лишь бедный медбрат. Хотите, могу укольчик сделать...

Девушка расхохоталась:

– О нет, без укольчика я, пожалуй, вполне переживу, – казалось, она мучительно принимает какое-то решение, и Антон решил ей не мешать. Наконец она кивнула: – Ну хорошо. Я продиктую вам свой номер. Только пообещайте, что, когда бы я ни пришла к вам с просьбой, вы ее выполните. Обещаете?

– Конечно, обещаю, Машенька! Все, что в моих силах!

– То, о чем я попрошу вас, будет в пределах ваших возможностей, это я гарантирую. Вы когда дежурите?...

– Я удивился, но сказал ей точное время моего пребывания в гостинице, – рассказывал Антон Феде. – В обмен на это она продиктовала мне пять цифр, но ни одного листка бумаги, чтобы их записать, у нее не нашлось.

– А ты, надеюсь, не достал из кармана разорванную записку?

– Нет, я про нее совсем забыл. Пришлось записать на руке. Представляешь, она своими тонкими пальчиками взяла мою ладонь и сама записала на ней номер. А почему тебя так волнует записка?

– Да как тебе сказать... Скажи, а не показалось ли тебе странным, что эта девушка так заинтересовалась твоей работой? И особенно тем, что ты можешь входить в VIP-отделение? И то, что она выяснила график твоей работы? Все это вкупе тебе ни о чем не говорит?

– Ну... – задумался Антон. – Пожалуй, только о том, что она воспользуется моей помощью в рабочее время.

– Ну да, это бесспорно. А она уже ушла?

– Да, ушла сразу после нашего с ней разговора. Сказала, что ее дежурство уже закончилось.

– А ты что сделал?

– Пошел к тому дежурному врачу. Поговорил с ним, ничего особенного не узнал. Он был уже довольно сонным. Ну а потом я вернулся сюда.

– Покажи-ка мне тот номер, который она тебе написала, – попросил Федя.

– Ты смотри, – напрягся Антон. – Я ее первый увидел.

– Не сходи с ума! – успокоил его Федя. – Звонить я по нему не собираюсь. Слушай, – сказал он, изучая ладонь Утконесова, – а ведь номер-то зюзюкинский!

– То есть?

– Ну конечно. И как ты сразу не заметил, ума не приложу.

Ах, ну да, ты же местный. Вот скажи, на какие цифры начинаются все номера в Калошине?

– Их несколько, – Антон немного подумал. – На тринадцать, четырнадцать, шестьдесят один. Еще есть, кажется, на сорок.

– Ну вот. А зюзюкинские номера начинаются на пятьдесят три, пятьдесят четыре, восемнадцать и двадцать восемь. Это все номера телефонных станций. Может, и еще какие есть, но вот этот, видишь, начинается именно на пятьдесят четыре.

Антон внимательно рассмотрел руку и сказал:

– Да, точно. Кстати, ты мне напомнил, что пора бы переписать номер на какую-нибудь бумажку, а то скоро он уже совсем сотрется.

– Давай-давай. Хотя мне кажется, что номер неверный.

– Как неверный?

– Ну... как бы тебе объяснить, – Феде было немного обидно за Антона. – Она ведь не дала тебе код города. И, если я не ошибаюсь, не предупредила, что номер не местный?

– Ну да!

– Значит, она продиктовала тебе номер наобум, чтобы отвязаться. Или чтобы иметь возможность что-нибудь от тебя потребовать.