Марина мило болтала с Юрием Николаевичем в «Москвиче» и даже не заметила, как я подошел к машине. Я вежливо постучал в стекло.

– Мы уже думали, что МММ запер тебя в своем подвале! – весело сообщила Марина. – Почему ты так долго? Он во всем признался?

– Я с вами не еду, – ответил я с виноватым видом. – Конечно, это свинство, но ты должна простить меня. Миллер хочет вместе со мной навестить Малиновскую для решительного разговора.

На лице Марины появилось огромное разочарование.

– Ну уж этого я от тебя не ожидала! – гневно сказала она. – Бросить меня в такой решающий день!

Я заколебался. Она была тысячу раз права.

– Да черт с ней, в самом деле! – сказал я решительно. – Плевать я хотел на все эти тайны! Едем! Только мне надо тогда предупредить Миллера, а то получится совсем неудобно.

Марина была еще сердита, но взгляд ее уже сделался мягче.

– Знаете что, ребята? – вдруг серьезно сказал Чехов, глядя на пейзаж за окном. – Пусть Володя действительно едет с Миллером... Не нужно, чтобы вас сейчас видели вместе. И более того, я тоже не повезу Марину до дома. Я тебя, Марина, высажу где-нибудь в центре, и ты доедешь оттуда на метро...

Мы оба ошарашенно уставились на Юрия Николаевича, а он спокойно продолжал:

– Не думайте, что я сошел с ума. Ты, Володя, не обратил внимания, но за нами всю дорогу следили. «Вольво» цвета морской воды. Наверное, они ждут сейчас у поворота. Не хотелось бы, чтобы им стало известно, где живет Марина.

– Ну вот... – упавшим голосом сказала Марина. – Во что вы тут без меня вляпались? Сейчас вы еще скажете, что нам не надо пока встречаться...

– Вообще-то, пока не надо бы... – мягко сказал Чехов.

Марина обиженно и печально взглянула на меня. Я пожал плечами.

– Ну и черт с вами! – сердито сказала Марина. – Надеюсь, ты хотя бы не забыл мой номер телефона?

– Ну что ты! – растерянно ответил я.

Признаться, я сам был убит этой новостью. Теперь меня мучил вопрос – кто? Юрий Николаевич догадался, о чем я думаю, и ответил:

– Кто такие – сам пока не знаю... Но подозреваю, что это Щука. Ему нужен Бухгалтер, и пока он не нападет на след, нас с тобой будут пасти...

– Щука? Бухгалтер? – подозрительно спросила Марина. – С кем это вы водите компанию?

– Я все тебе расскажу по дороге, – пообещал Чехов. – А сейчас нужно ехать.

Марина захлопнула дверцу и помахала мне рукой через стекло. «Москвич» зафырчал и помчался по осенней дороге. Через несколько мгновений он скрылся за серой массой деревьев.

Через минуту послышался нарастающий шелест колес и из-за угла забора вывернулся автомобиль хозяина клиники. Несмотря на наши с Мариной недавние предположения, это оказался не джип, а самые обыкновенные «Жигули», да еще и не последней модели. Впрочем, у Миллера вполне могла быть не одна машина.

Он подъехал ко мне и приглашающе махнул рукой. На нем был двубортный плащ светло-серого оттенка, который странным образом смотрелся на нем как медицинский халат. Думаю, он и выбрал его, подсознательно следуя своим профессиональным стереотипам.

Я уселся рядом с ним, и «Жигули» тут же рванули с места, точно Миллер спешил, по крайней мере, на пожар.

– Она живет в районе Арбата, – сообщил он, словно это обстоятельство оправдывало такую спешку. При выезде на Измайловский проспект я обратил внимание, не присутствует ли тут «Вольво» или еще какой механизм, который легко приспособить для слежки. Ничего подозрительного я не заметил – или глаз у меня не был наметан, или же все силы отвлек на себя Чехов.

Миллер по-прежнему летел как на пожар – с рычагами и педалями управления, с рулевым колесом он обращался так, словно они являлись досадной помехой на пути к цели. Впервые я подумал, что, может быть, эта странная женщина значит для моего спутника много больше, чем убийство, следствие и даже сама клиника.

– Вы давно знаете Малиновскую? – спросил я.

– А? Что? – отозвался Миллер, с трудом вырываясь из паутины собственных мыслей. – Думаю, года два. А что? – В вопросе прозвучало раздражение.

– Нет, ничего, – сказал я. – Просто хотел спросить – вам достаточно хорошо известен круг ее знакомых? Вы что-то говорили о неудавшейся личной жизни...

– Ну говорил! – мотнул головой он. – Но это вас не касается, молодой человек!

Я невесело рассмеялся.

– Вы даже не подозреваете, насколько касается! – сказал я. – Или просто делаете вид, что не подозреваете?

Миллер затормозил на красный свет светофора и враждебно посмотрел на меня.

– На что вы опять намекаете? – спросил он.