В сегодняшнем евангельском чтении нам говорится о закрытости сердца богатого начальствующего, в образе которого мы можем узнать самих себя.

Итак, он обращается к Христу с вопросом: «Учитель благий что делать?». Казалось бы, все уже сказано Христом выше, когда Он говорил о детской непосредственности, покаянном воздыхании мытаря и горделивых словах фарисея. И в этом, наверное, заключается первый грех юноши. Он слышал ответ, но ищет повода, чтобы обойти эту заповедь. Не таковы ли мы? Мы слышим слово Божье, мы слышим недвусмысленные повеления Христовы, но тут же вопрошаем в надежде, что будет сказано нечто иное, более подходящее, для нас.

Затем Спаситель говорит юноше: «Соблюди заповеди». Он перечисляет их. И поражает то обстоятельство, что Христос не произносит ни одной заповеди о любви к Богу. Почему? Да потому, что так легко сказать: «Я верю в Бога! Я люблю Его!», и, в то же самое время, своими поступками нарушать те заповеди, которые относятся к человеку. Спаситель Христос отсылает его к Ветхому Завету. Но юноша возражает, он как бы говорит: «Во всем я прав перед Богом, совесть меня не мучает». Но тогда для чего вопрос о жизни вечной? Значит не «во всем» ты прав. Значит совесть твоя неспокойна. Значит раздрай душевный ощущаешь и грех свой тайный оправдываешь. У Чехова есть рассказ «В овраге». Это тот самый рассказ, где дьячок на похоронах у фабриканта Костюкова, в деревне Уклеево, всю икру съел. В этом рассказе повествуется о состоянии одного из главных героев, Анисима, который описывает свои внутренние ощущения после церковной службы. Вот послушайте: «Бог может, и есть, а только веры нет. Когда меня венчали, мне было не по себе. Как вот возьмешь из–под курицы яйцо, а в нем цыпленок пищит, так вот во мне совесть вдруг запищала, и, пока меня венчали, я все думал: есть Бог! А как вышел из Церкви, — и ничего». Так вот, Спаситель видел юношу. Он знал, что в юноше часто присутствует это чувство. Чувство, подобное состоянию чеховского Анисима, когда «вышел и ничего». Потому Христос и отсылает его к тем заповедям, которые юноша неоднократно слышал, но до сих пор не претворил в своей жизни. Знаете, в древности было своеобразное присловье в форме вопросов перед исповедью: «Желаешь ли людям всего того, что желаешь себе? Готов ли ты отказаться от всего, чтобы другого обогатить — не одним словом только, а повседневным трудом любви?». И здесь мне вспоминается одно из определений того, кто такой святой. Это определение однажды произнес известный кинорежиссер Никита Михалков: «Святой — это такой человек, который всегда и любому делает лучше, чем себе». Как раз об этом и говорит Господь юноше, указывая на закрытость его сердца для ближнего. Мало знать, надо еще и полюбить попробовать. Вот что означают слова Христовы «соблюди заповедь».

А далее мы видим, что юноша сталкивается с богатством. Он готов любить, но из ощущения собственной обеспеченности. Наверное нам известно мелькание подобной «шальной» мысли: «А вдруг я отдам, а ничего не будет?». И вновь мне хочется процитировать Чехова: «Надо чтобы за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто–нибудь с молоточком и постоянно напоминал бы стуком, что есть несчастные… что, стрясется беда — болезнь, бедность, потери, и его никто не увидит и не услышит, как теперь он не видит и не слышит других»? У каждого из нас внутри есть этот молоточек — наша совесть. И, влекомый собственной совестью, юноша пришел к Христу. А Спаситель говорит ему: «Отдай все и тогда ты сможешь полюбить человека по–настоящему». По–настоящему, значит свободно, безусловно, как Господь тебя любит. Самому тебе не под силу, но Я помогу тебе.

Здесь мы обнаруживаем еще нечто свойственное каждому из нас. По верной мысли митр. Антония Сурожского: «юноша богат сознанием собственной добродетели. Мы же не богаты вещественно, но богаты тем, что нас делает гордыми и самодовольными. Вот от чего нам надо первым делом отказаться». А отказаться от чего–то своего, пусть даже плохого, но своего, нам ах как не хочется. Ведь «от сердца» отрывать придется.

Наверное поэтому, зная, что молодой начальствующий стоит в толпе слушающих и решает подойти или не подойти к Нему, Господь говорит о духовной нищете мытаря и беспомощности ребенка, пробиваясь сквозь наносной, греховный пласт, к настоящей личности юноши. Пробираясь к образу Божию, который хотя и искажен грехом, но еще продолжает жить,

Вот о чем нам говорит сегодняшнее евангельское чтение. Нужно перестать быть «премудрым пескарем», погибающим в своей видимой защищенности. Каждому из нас надо научиться забывать о себе и обращать внимание на ближнего, обращать внимание на Бога. Помните, как у апостола Павла: «умирать каждый день» (1 Кор. 15:31). Умирать, чтобы кто–то душою ожил, чтобы у кого–то сердце оттаяло, чтобы кто–то очнулся от дремоты греховной.

Дай Бог, чтобы мы научились от юноши из сегодняшнего евангельского чтения смелости идти с вопросом к Христу. Но пусть еще Господь научит каждого из нас не только открытости сердца, но и решимости. Той решимости, которой так и не хватило юноше. Решимости в оставлении «своего имения». Собственными силами нам это невозможно, а с Христом Спасителем — вполне осуществимо. Аминь.

В сегодняшним евангельском чтении говорится о Закхее — человеке, который смог стать иным, другим, отличающимся от окружающих. Смог стать похожим на Господа.

Имя Закхей означает «чистота, праведность, справедливость». Наверное, люди, знавшие Закхея, не раз возмущались тем, что имя этого человека совершенно не соответствует его образу жизни. Знал об этом и сам Закхей. Но это знание причиняло ему еще большую боль. Закхей был глубоко одиноким человеком. Одиноким в своей власти, своем богатстве. Вероятно, не один раз просыпалось в нем желание, воскресала мечта о том, что когда–нибудь все изменится, он сможет стать настоящим, стать самим собой. И не надо больше будет рядиться в тот образ «начальника мытарей», который от него ожидается обществом. А затем он возвращался в повседневность и вновь надевал маску, понимая, что такой, какой на самом деле, он никому не нужен, его никто не поймет. Как это понятно каждому из нас. И как горько от того, что мы постоянно стремимся соответствовать общественному мнению. Вы, наверное, помните древнее присловье: «в одном человеке уживаются три образа: первый — это то, что мы сами о себе думаем; второй -какими видят нас окружающие; третий — какими видит нас Бог». И вот, последний образ — самый настоящий, подлинный, не наносной, не придуманный. Тот человек, который просыпается в нас, когда слишком плохо в этой жизни становится. Горе нас одолело, потеряли мы близкого — в такой момент мы скорбим, плачем, страдаем и не скрываем этого. Нам нет дела ни до кого. Нам плохо. И здесь мы настоящие. Или радость нас посетила. И тогда с сияющим лицом мы ничего не видим и не слышим. Мы так захвачены этой радостью, так увлечены ей, что даже себя не замечаем. И мы настоящие в такой радости.

Закхей захотел этого настоящего, он «искал видеть Иисуса». Наверное, он и сам до конца не понимал, что это за внутренний зов влечет его. И это первый призыв Христов к нам: «Захоти иного. Захоти другой жизни. Настоящей, счастливой, честной. Честной перед ближним, своей совестью, честной перед Богом. Стань другим, стань человечным, стань самим собой». V Чехова, в рассказе «Дом с мезонином», Андрей Андреевич говорит: «Когда перевернете вашу жизнь, то все изменится. Главное перевернуть жизнь». Перевернуть жизнь — это всегда трудно, порою — даже невозможно. Невозможно самому, своими силами, но поэтому Христос и зовет нас: «ты главное захоти, а Я тебя никогда не оставлю, не брошу, помогу». По евангельскому свидетельству Закхей «был мал ростом». Он не мог увидеть Того, к Кому влекло его сердце. Вернее, ему не давали увидеть Иисуса. Людям представился удобный случай отомстить Закхею, ведь в толпе никто не поймет, кто тебя толкнул, задел, потеснил назад.

Закхей был мал ростом, мал ростом физически, а мы с вами духовные младенцы. Приходим на богослужение и начинаем дремать, мечтая чтобы оно поскорее закончилось. Встаем на молитву, произносим слова к Господу, а думаем в это время совершенно о другом. Ленимся до того, что о молитве вспоминаем в постели, а начав молиться засыпаем. Открываем Священное Писание и, прочитав несколько строк, откладываем его поскорее в сторону, чтобы вернуться к повседневным заботам, думая, что не успеем всего, опоздаем. Да и толпа постоянно толкает, теснит, мешает нам увидеть… Но Закхей не сдался. Слишком велика была цена — его не–настоящая жизнь и удручающее чувство одиночества. Это был последний шанс. Вдруг, увидев смоковницу, под которой надлежало проходить Христу, он «взлез на нее, чтобы увидеть Его». Вспомните диалог Пятачка и вини — Пуха: «Сочини песенку Винни. — Знаешь, Пятачок, поэзия — это такая вещь, которую не ты находишь, а которая находит тебя. И все, что от тебя требуется, это чтобы пойти туда, где тебя могут найти». Закхей влез на смоковницу. А где мы можем быть найдены Христом? В Церкви, молитве, чтении Священного Писания, в нашей повседневной жизни. Главное, чтобы мы захотели быть замеченными Господом. Это тот порог, который стоял перед ним и который он перешагнул. Перешагнул, не побоявшись оказаться смешным в глазах толпы. Не побоялся пойти наперекор общественному мнению. Он ожил. По слову Честертона: «Мертвое плывет по течению, против течения может плыть только живое». Закхей ожил. Он смог стать живым вопреки общественному мнению. И это второй призыв Христа: «Не бойся суда людского. Не смотри на множество лиц. Не будь ослеплен окружающими. Ищи Лик Христов. Взирай на Него, иди к Нему, об остальном Господь позаботится».