Она ждала, что я скажу еще; я ждал, что она даст мне повод притвориться, что я знаю, чего ждет она (в тюрьме моим любимым автором был Генри Джеймс, я не шучу).

–  Яшма,- подтвердила она.

–  Яшма…- я снова придал слову тот оттенок двусмысленности, который она пыталась отбросить.

–  …Яшма,- но она уже заколебалась, подозревая, что я подозреваю, что ее осведомленность - из мутноватого источника.

–  Ладно, яшма.- Но по ее лицу я понял, что выражение моего лица окончательно убедило ее: я знаю, что она знает, что я знаю.

–  Так за кого вы меня приняли, мадам? "Яшма" была Словом этого месяца.

Яшма - это пароль, код, знак, который Певцы Городов (в прошлом месяце божественное безумие пело в них "Опал", и на Марсе я услышал Слово и трижды воспользовался им, им и даром имитатора, чтобы закрепить обладание тем, что было моим не вполне законно; и даже там я думал о Певцах и их ранах) передают живым словом, передают тому свободному и вороватому братству, в которое я (под различными именами) вхожу последние девять лет. Слово обновляется каждые тридцать дней, и в считанные часы его узнаёт каждый брат во всех шести мирах и мирках. Его промычит какой-нибудь вдрызг пьяный ублюдок, выпадая тебе в руки из темного подъезда; его произнесут свистящим шепотом, когда ты проходишь тенистой аллеей; оно нацарапано каракулями на клочке бумаги, что втиснет тебе в руку один из помоечных, слишком поспешно теряющийся в толпе. И в этом месяце оно - Яшма.

Вот некоторые варианты перевода:

"Помоги!" или

"Мне нужна помощь!" или

"Могу помочь!" или

"За тобой следят!" или

"Сейчас слежки нет – ходу!"

Тонкость синтаксиса: если Слово употреблено правильно, то не придется дважды думать о том, что именно оно значит в данной ситуации. Тонкость употребления: не доверяй никому, кто пользуется им неправильно.

Я ждал, когда она кончит ждать.

Она раскрыла передо мной бумажник. "Начальник Департамента Спецслужб",- прочла она, не глядя, надпись под серебряным значком.

–  Ловко это у вас, Мод…- сказал я и сдвинул брови.- Хайнкл?

–  Точно.

–  Я знаю, Мод, что вы не собираетесь мне верить. Похоже, вы из тех женщин, кто терпеть не может ошибаться. Но моя фамилия - Эвентайд, не Элдрич. Гарольд К. Эвентайд. И разве не лучше для всего и вся, что сегодня вечером Слово сменится? (Дело пройденное, Слово для полиции - не великая тайна. И все же попадались полицейские, которые оставались в неведении вплоть до недели после смены Слова.)

–  Ладно, пусть Гарольд. Я хочу с вами потолковать. Я приподнял бровь.

Она подняла ладонь: - Слушайте, если хотите, я готова вас хоть Генриеттой звать, только выслушайте.

–  О чем вы хотите потолковать?

–  О преступности, мистер?..

–  Эвентайд. Я собираюсь называть вас Мод, так что и вы можете называть меня Гарольд. Это действительно мое имя.

Мод улыбнулась. Она была немолода, пожалуй, заметно старше моего попутчика-бизнесмена, но куда лучше него пользовалась косметикой.

–  Вероятно, я разбираюсь в преступности побольше вашего,- сказала она.- Не удивлюсь, если вы даже не знаете, что в Департаменте полиции есть мой отдел. Вы слыхали что-нибудь о Спецслужбах?

–  Это верно, я и не слышал о них.

–  Последние семь лет вам удавалось довольно успешно уходить от Службы порядка.

–  Послушайте, Мод…

–  Спецслужба работает с теми, чья противозаконная деятельность внезапно резко активизируется… достаточно резко, чтобы у нас замигали сигнальные лампочки.

–  Надеюсь, я не натворил ничего настолько ужасного, что…

–  Мы не смотрим, что вы там творите, за нас это делает компьютер. Мы только следим за первой производной графика с вашим номером. В вашем случае кривая резко пошла вверх.

–  Да что вы говорите…

–  Наш департамент - самый эффективный в полиции. Хотите, считайте это хвастовством, хотите - просто информацией.

–  Да ладно, ладно,-- сказал я.- Выпьем? Малый в белой куртке принес нам два бокала, выкатил глаза на ее наряд и удалился по своим делам.

–  Спасибо,- она ополовинила бокал. Пожалуй, она была покрепче, чем можно судить по запястьям.

–  За большинством преступников следить не стоит, идет ли речь о гангстерах-авторитетах - Фарнсуорте, "Ките", Блаватской или о мелкоте - щипачах, барыгах, толкачах, домушниках, сутенерах. Те и другие, верх и низ шкалы, имеют сравнительно постоянный доход и, по существу, не раскачивают социальной лодки. Ими занимается Служба порядка. Там считают, что делают большое дело, а мы и не думаем их разуверять. Но вот, к примеру, мелкий скупщик начинает становиться крупным, средний сутенер присматривается к полномасштабному рэкету: тут и возникают проблемы с социально неблагоприятными последствиями. Тогда вступают Спецслужбы; у нас есть пара весьма эффективных методик.