— Я пойду туда как паломница, — высказала она вслух свое решение.

— Но его светлость никогда не позволит вам идти пешком по улицам! — покачала головой Зута.

— Даже герцог не сможет воспротивиться старинному обычаю. Моя мать отправилась на встречу с настоятельницей Гофрерой пешком — это было перед тем, как разразилась чума. Пусть Джулта найдет мое серое платье и самый простой плащ. Думаю, я отправлюсь сегодня.

Иначе, подумала она про себя, мой отец может и передумать.

Ее маленький двор, которым Махарт обзавелась с тех пор, как начала принимать участие в дворцовых делах, пришел в движение. Однако пришлось задержаться на день-два, поскольку, как сказал ей капитан дворцовой стражи, явившийся по такому случаю лично, улицы нужно подготовить.

— Так надо, ваша милость. Люди, живущие под защитой герцога, захотят увидеть его дочь, и нам следует принять меры, чтобы сдержать толпу и не допустить никаких происшествий. Так приказал его светлость Уттобрик.

Итак, Махарт пришлось ждать два бесконечных дня, волнуясь, что в любой момент отец может запретить ей это маленькое путешествие. Зута, с ее удивительной способностью разузнавать все новости, сообщила, что в кабинете герцога происходят встречи и беседы; один раз к нему приглашали даже высших офицеров. Однако, судя по всему, все это не имело ни малейшего отношения к Махарт, и она благословляла все эти государственные заботы, которые, похоже, снова заставили ее отца забыть, что у него есть дочь.

Итак, лишь на четвертый день, надев самое простое платье, какое только нашлось в ее гардеробе, неся в руках ларец с личным даром Обители, Махарт впервые за все время, что она помнила себя, ступила на брусчатку городских улиц — правда, покрытую по такому случаю коврами.

Слыша приветственные крики, девушка некоторое время не могла поверить, что они обращены к ней. Дети выбегали к самому краю ковровой дорожки, ловко уворачиваясь от стражников, — и Махарт обнаружила, что ей весело наблюдать за ними и что безо всякого принуждения она улыбается горожанам.

Это был совершенно иной мир, непохожий на торжественные залы и коридоры дворца; она наслаждалась этим новым для нее зрелищем, слыша приветственное: «Да хранит Звезда вашу милость!»

Процессия проследовала по нескольким улицам; не раз девушка замечала за спинами толпы нарядно украшенные лавки. Как бы ей хотелось посетить их!.. Однако вскоре путешествие кончилось, и перед ней выросли ворота Обители.

Здесь собралась другая толпа — люди, непохожие на тех хорошо одетых и внешне благополучных горожан, которые приветствовали ее на улицах. Здесь был старик на костылях, согнувшийся почти вдвое; женщина в платье, состоявшем, казалось, из одних заплат; слепой, сопровождаемый маленькой девочкой с грустными глазами, выглядевшей так, словно ей пришлось взвалить на плечи слишком большую тяжесть, — и многие, подобные им. При виде стражников они отступили.

— Нищие, — Зута шла теперь менее чем в шаге позади Махарт. — Попрошайки. Они пришли за хлебом, который им раздают тут каждый день.

Девушка не успела ответить своей спутнице, она не успела даже разобраться в тех чувствах, которые вызвали у нее эти несчастные. Ворота распахнулись, и Махарт увидела высокое, похожее на трон кресло, в котором восседала женщина в сером облачении и плаще, и величия в этой женщине было столько же, если не больше, сколь в герцоге на своем престоле.

Вспомнив то, что она читала о подобных встречах, Махарт сделала глубокий реверанс, склонив голову, как на официальной церемонии перед самим герцогом.

Женщина протянула серебряный скипетр, казалось, лучившийся собственным светом, и Махарт коснулась губами кристалла в его навершии.

Лицо женщины, полускрытое тенью капюшона, покрывавшего ее волосы, было изрезано морщинами и несло на себе печать долгих лет жизни, но на губах ее играла ласковая и приветливая улыбка.

— Приветствую вашу милость в Обители Звезды, — голос звучал мягко и сердечно. — Хорошо, дочь моя, что ты решила прийти сюда.

Махарт, обернувшись, передала ларец другой женщине в сером плаще, чье лицо полностью скрывал низко надвинутый капюшон.

— Для бедных… — начала Махарт, но не договорила приготовленную фразу, а вместо этого с ее губ слетели неожиданные для нее самой слова: — Госпожа настоятельница, они ждут у ворот Обители. Пусть мой приход не обманет их надежд: я также хочу послужить тем, кого постигло несчастье.

Настоятельница кивнула. Махарт выдернула рукав из пальцев леди Зуты и развернулась; ее спутницы отступили. У ворот уже стояли Сестры, каждая с корзиной в руках. Пройдя мимо тех, кто последовал за ней в Обитель, Махарт махнула рукой стражникам:

— Пусть Сестры исполнят свой долг, как требует от нас Звезда.

Стражники отступили с явной неохотой; наконец кто-то из нищих опасливо приблизился к воротам. Махарт опустив руку в корзину стоявшей рядом с ней Сестры, нащупала круглый хлебец и протянула подаяние маленькой девочке, вцепившейся в заплатанный подол платья изможденной женщины. Девочка схватила хлеб так, словно боялась, что его у нее отберут. Ее мать неловко присела в реверансе.

— Да осияет вас Звезда, ваша милость, — она смотрела на девушку со страхом и благоговением.