– Боюсь, вам нет смысла приглашать мисс Чартли, сэр. Я совершенно точно знаю, что ее матушка не разрешит ей отправиться с нами в столь длинный и утомительный поход. Честно говоря, я уже начинаю думать, что, может быть, и нам отказаться от него?..

Это был точно рассчитанный ход. Мнимое отступничество мисс Трент тут же попало в центр всеобщего внимания и встретило резкий отпор. Мисс Чартли была немедленно забыта, ибо все бросились укорять мисс Трент в малодушии и потребовали от нее взять свои слова обратно. Тем самым инцидент был приглушен. А когда Джулиан уже собирался со своим кузеном покинуть Степлз, Теофания нашла его и объяснила в спокойной обстановке причины своей неадекватной реакции на его предложение относительно дочери священника. Оно вполне удовлетворило молодого лорда и даже больше того: она с таким смирением и раскаянием признала свою ошибку, что ему безумно захотелось заключить ее в свои объятия и расцеловать!.. Он до конца осознал, какую провоцирующую роль сыграло бы присутствие среди них Пейшенс Чартли. И даже не столько это, сколько постоянное обращение к ней как к некоему идеальному образцу. Раскаяние Фанни было столь полным и смиренным, что к моменту отъезда из Степлза он уже заверил ее в том, что никто не собирается упрекать ее за несдержанность и, более того, ему совершенно все равно, отправится мисс Чартли с ними в Кнарсборо или нет.

По дороге домой он смотрел на своего старшего кузена и подозревал, что в мозгу у него вертятся какие-то нехорошие мысли относительно происшедшего инцидента. Основываясь только на этом подозрении, Джулиан всячески старался развеять эти мысли. И ведь сэр Уолдо ни словом не заикнулся на эту тему. Но он этим и был подозрителен Джулиану, который считал, что его кузен намеренно избегает этой темы.

Немного запинаясь от волнения, Джулиан проговорил:

– Наверно, тебе показалось несколько странным, что мисс Вилд… не выразила желания, чтобы мисс Чартли присоединилась к нам в пятницу?

– После того, как я послушал тебя, мне ничего не казалось странным. Наоборот, реакция мисс Вилд была до конца логична. Ты бы послушал себя со стороны, что ты ей рассказывал о мисс Чартли. Ей! Удивительно все-таки, как мало в тебе элементарного жизненного опыта.

Вспыхнув, Джулиан натянутым голосом проговорил:

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду! Если ты думаешь, что раздражение мисс Вилд объясняется тем, что… что я выразил желание пригласить мисс Чартли… то ты ошибаешься! Все было совсем не так!

– Совсем не так, говоришь? – переспросил сэр Уолдо нарочито серьезным тоном, чтобы скрыть под ним насмешку. – Позволь дать тебе один совет, мой юный друг: никогда не нахваливай одну женщину перед другой!

– Ты ошибаешься! – упрямо повторил Джулиан.

– Ну, разумеется! Это мне не хватает опыта! – улыбаясь, проговорил сэр Уолдо. – Только не трать больше аргументов, чтобы убедить меня в этом. Я уже убежден! Это не ты зеленый юнец, а на самом деле я! Убедил!

Оптимистическое намерение мистера Андерхилла выехать пораньше в пятницу не было реализовано. Сам он был на ногах вовремя и даже постучал в дверь спальни кузины, предупредив ее, чтобы она поторопилась, так как день обещал быть знойным. После этого он спустился к завтраку, где его уже поджидали сэр Уолдо и лорд Линдет. Однако Теофания показалась в гостиной, когда мужчины и так же рано проснувшаяся Шарлотта уже покончили с приготовленной для них плотной едой. Она вплыла на середину комнаты словно лебедь и простодушно поинтересовалась, не опоздала ли.

– Еще как опоздала! – рявкнул в ответ Кортни. – Мы ждем тебя здесь уже целую вечность! Черт возьми, где ты пропадала?! За это время можно было уже двадцать раз переодеться!

– Именно этим она и занималась, – ехидно заметила Шарлотта. – Сначала она надевает одно платье, затем ей кажется, что оно не идет ей. Тогда она берет в руки второе. Ну, и так далее. Не правда ли, кузина?

– По-моему, это одеяние тебе очень к лицу, милая, – торопливо вмешалась в разговор миссис Андерхилл. – Хотя на твоем месте я бы не стала надевать бархат в такую погоду.

К тому времени, как Теофания позавтракала, надела шляпку под удовлетворяющим ее углом, для чего потребовалось сделать множество предварительных примерок, отыскала перчатки, которых никогда не оказывалось на месте и постоянно приходилось утомительно и долго искать, взяла в руки хлыст и сказала, что она готова, утро уже никак нельзя было назвать ранним. Кортни, сгоравший от нетерпения, раздраженно заявил, что Лиззи, наверно, подумала уже, что о ней совсем забыли.

Однако, приехав в Колби Плейс, они обнаружили, что семья Коулбатчей только-только выходит из-за стола и что Лиззи еще совершенно не готова к выезду. Наметилась еще одна солидная задержка. Лиззи бросилась к себе наверх, сопровождаемая двумя своими младшими сестрами. Вскоре те стали что-то кричать на весь дом, очевидно, человеку, который находился в противоположном его конце, и спрашивали, что этот человек, – кажется, служанка, – сделал с обувью мисс Лиззи.

В это самое время Линдет и Фанни потихоньку флиртовали между собой. Сэр Ральф давал Совершенному длинный и запутанный отчет о том, как он удачно с кем-то и по поводу чего-то сторговался. Кортни вымеривал нетерпеливыми шагами комнату, а леди Коулбатч нудно рассказывала о чем-то мисс Трент с безмятежностью человека, для которого время в этой жизни ничего не значило.

– Всего на два часа позже запланированного срока, – заметил сэр Уолдо, когда вся кавалькада наконец тронулась в путь. – Прелестно!