На следующее утро, когда Джон разговаривал с Милберном, Элизабет спустилась к тренировочной арене. Она прошла на оружейный склад и застала там Филиппа, который составлял опись оборудования. В помещении без окон было темно, поэтому на полке горела свеча.

– Извините мое вторжение, Филипп, – сказала она. Он оторвался от книг и улыбнулся ей.

– Рад вас видеть. – Заметив, что она одна, он добавил: – Сэр Джон не удерживает вас на привязи?

Элизабет недовольно поморщилась:

– Ваш хозяин сейчас отчитывается перед управляющим о сборе податей в Хиллсли.

Филипп понимающе кивнул:

– Джон говорил мне, что все прошло нормально, если, конечно, не считать нападения.

Элизабет огляделась:

– Здесь есть место, где мы могли бы поговорить без помех?

Филипп удивленно вскинул бровь, однако кивнул и отложил в сторону свои книги.

– Сейчас мы здесь одни, но в любой момент кто-нибудь может войти. Так что лучше пойти туда, откуда мы сможем наблюдать за тренировкой рыцарей.

Они прошли к дальней части тренировочной арены и сели на скамью возле самой стены. Элизабет вознамерилась узнать все, что Филипп сможет ей рассказать о Джоне, но сейчас, оказавшись рядом с его другом, она не знала, с чего начать.

– Я знаю, вы называете себя Филиппом, – медленно проговорила она. – Это ваше настоящее имя?

Он улыбнулся:

– Я сэр Филипп Клиффорд.

– И вы не возражаете против того, чтобы играть другую роль ради Джона?

Перестав улыбаться, Филипп внимательно посмотрел на Элизабет.

– Джон меня об этом попросил. А он не раз спасал меня. Я обязан ему жизнью.

– Теперь и я тоже, – пробормотала Элизабет. – Вы путешествовали вместе с ним?

– В течение четырех лет. – Он вскинул голову. – Вы расспрашиваете меня по просьбе вашей госпожи?

Элизабет опустила глаза.

– Это не праздные расспросы…

– Значит, разведка?

– Леди Элизабет, заточенной в башне, трудно поверить в то, что человек, за которого она должна выйти замуж, находится здесь.

– И к тому же этот человек лгал относительно того, кто он на самом деле, – подсказал Филипп.

Элизабет пожала плечами:

– Она понимает необходимость этого, но…

Элизабет не закончила фразы; к ее удивлению, Филипп смотрел на нее с явным сочувствием.

– Но возможно, вы не понимаете необходимости того, что делает Джон, – сказал Филипп.

Элизабет почувствовала, что краснеет. Разговор развивался совсем не так, как она хотела бы его вести с незнакомцем, пусть даже и расположенным к ней.

– Сэр Джон говорил мне, что, путешествуя по Европе, он зарабатывал на жизнь как наемный солдат либо получая денежные призы на турнирах. Неужели это правда?

Филипп улыбнулся:

– Итак, значит, срабатывает слух о том, что к нему текли деньги из замка Рейм. Скажу вам честно: Джон не получил ни единой посылки из Рейма, не то что денег. Бывали такие вечера, когда мы оба были настолько ограничены в средствах, что не имели возможности остановиться в приличной гостинице или даже в комнате над таверной. – Он покачал головой. – Но никаких доказательств у нас нет. Леди Элизабет может лишь поверить нам на слово.

Элизабет по крайней мере поняла, что Джон сумел заслужить преданность этого человека.

– Сэр Джон говорит, что он получает удовольствие от путешествий.

– Я никогда не встречал человека, который любил бы путешествовать больше, чем он. Это я мог сетовать на бессонницу в комнате над шумной таверной, он же готов был спать даже под звездами.

– А он не скучал по своему дому, по семье?

Филипп помешкал с ответом.

– Он был младшим сыном, Анна. От него не ожидали слишком многого, и, как я понимаю, ему хотелось проявить себя. К тому же он вынужден был самостоятельно зарабатывать на жизнь, поскольку все перешло к его брату, когда их родители умерли.

– Я чувствую осуждающую интонацию в вашем голосе, но ведь вы знаете о его брате лишь со слов сэра Джона.

– Вы правы. Но сэр Джон очень расстроен тем, как мало внимания уделял поместью его брат.

Элизабет досадливо скрипнула зубами.

– Вы не знаете…

– Ваша госпожа, должно быть, была очарована Уильямом, поэтому она так страстно защищает его перед вами.

Элизабет не понравилась мягкость в его голосе. Она почувствовала, что ее жалеют.

– Я здесь не для того, чтобы обсуждать первого нареченного моей госпожи.